Памяти писателя Б. В. Папаригопуло
Я хочу описать восприятие мая подростком.
Он не знает ещё, что и май – только месяц в году.
Но движение липы, взмывающей над перекрёстком,
он уже ощутил, и душе его – невмоготу…
Как сова на мышонка, глядит на беднягу экзамен.
Но, семейной нужде благодарен, встаю из-за книг.
Квартирующий старый писатель, роняющий «Амен!»,
этой дивной латынью венчает паденье вериг…
Нет, покуда свежо. Но колышутся стёкла вдоль клиник,
а ещё потончают стволы, а ещё прилетит
слаборазвитый ветер и, как невезучий алхимик,
в серебро одуванчиков золото вдруг превратит.
Лёгкий мел на асфальте под красною туфелькой ловкой
подчеркнёт, что весна – прошлогодней весне не чета.
Не здоровайся с этой раскосой шальной полукровкой –
Фенимором и прерией веет её красота.
Фенимором! И ты, поспешающий за клопомором
до закрытья аптеки, – ты полон счастливой тоски.
при которой да сгинет вся мразь бытовая по норам,
да ползут по просторам лишь майские только жуки!
Странный ветер предчувствий струит этот месяц-предтеча,
трын-трава с мандрагорой сплели ароматы в один.
Сон со стыдным объятьем, крахмальным мечтам не переча,
вызревает махровым бутоном средь мартовских льдин.
И в небесной игре, в палисадниках старых домишек,
в махаоне на ставне погодинской тихой избы
вдруг сквозит обещаний такой беспощадный излишек
и такая нехватка немедленных жестов судьбы…
Как его оценить: глубина безнадёжная, вздор ли
этот ветер, который я пью и в котором тону?..
Кто же знает, что сладкий комок в отгорланившем горле
лучше слова и музыки явит мне эту весну…
