Преисполнись гордости…
Гораций
Мой памятник стоит, из строф созвучных сложен.
Кричите, буйствуйте, — его вам не свалить!
Распад певучих слов в грядущем невозможен, —
Я семь и вечно должен быть.
И станов всех бойцы, и люди разных вкусов,
В каморке бедняка, и во дворце царя,
Ликуя, назовут меня — Валерий Брюсов,
О друге с дружбой говоря.
В сады Украины, в шум и яркий сон столицы,
К преддверьям Индии, на берег Иртыша, —
Повсюду долетят горящие страницы,
В которых спит моя душа.
За многих думал я, за всех знал муки страсти,
Но станет ясно всем, что эта песнь. — о них,
И, у далеких грез в неодолимой власти,
Прославят гордо каждый стих.
И в новых звуках зов проникнет за пределы
Печальной родины, и немец, и француз
Покорно повторят мой стих осиротелый,
Подарок благосклонных Муз.
Что слава наших дней? — случайная забава!
Что клевета друзей? — презрение хулам!
Венчай мое чело, иных столетий Слава,
Вводя меня в всемирный храм.
Анализ стихотворения «Памятник» Брюсова
Валерий Яковлевич Брюсов — основоположник символизма Серебряного века русской поэзии. В программном стихотворении «Памятник» поэт излагает свою точку зрения на творчество.
Стихотворение написано в 1912 году, его автору исполнилось 39 лет, в прошлом году вышел его сборник «Зеркало теней», он активно пишет прозу. По жанру — ода, по размеру — шестистопный ямб с перекрестной рифмой, 6 строф. Рифма открытая, закрытая. Лирический герой — сам поэт, в упоении прославляющий сам себя. Стихотворение явно перекликается с целой чередой «Памятников», от Горация до М. Ломоносова, от Г. Державина до А. Пушкина. Причем, сближение с последним — самое явное. Уже в первом четверостишии В. Брюсов противостоит врагам, желающим с криками «свалить памятник». «Я есмь и вечно должен быть» — гордый человек здесь себя фактически провозглашает божеством. Затем поэт эпатажно называет свое имя как достойное звучать в веках.
В столицах и в провинции, в заморских странах — всюду «долетят горящие страницы», в которые поэт вложил свою душу. Читатель пробудит ее от сна. Затем поэт эпатажно называет свое имя как достойное звучать в веках. В столицах и в провинции, в заморских странах — всюду «долетят горящие страницы», в которые поэт вложил свою душу. Читатель пробудит ее от сна. Поэт считает, что он выражает мысли и чаяния всех людей: за многих думал, за всех знал муки страсти. Интересно, что он не упоминает, что разделял муки совести, разделял с кем-то чье-то страдание. Родина «печальна», противиться обаянию его строк не смогут «и немец, и француз», хотя прочтут стихи В. Брюсова не в подлиннике, а в переводе. Поэт мечтает о славе с большой буквы, вечной, о введении в Пантеон всех Муз, некое капище, где будут поклоняться «далеким грезам» поэта начала XX века. Эпитеты: стих осиротелый, благосклонных Муз, яркий сон. Риторические вопросы с восклицаниями: что слава наших дней? — случайная забава! Инверсия: думал я, прославят стих. Олицетворения: страницы долетят, в которых спит душа. Интонация монументальная, чеканная, лексика возвышенная. Поэт считает, что его стихи — зов для далеких времен, откровение и путеводный маяк для будущих поколений людей. Подобный пафос — не редкость для приверженцев школы символизма, прославляющей индивидуализм.
Теоретик стихосложения, В. Брюсов считал свое творчество прорывом в будущие времена, откровением для всего человечества.
