Христос и Бог! Я жажду чуда
Теперь, сейчас, в начале дня!
О, дай мне умереть, покуда
Вся жизнь как книга для меня.
Ты мудрый, Ты не скажешь строго:
— «Терпи, еще не кончен срок».
Ты сам мне подал — слишком много!
Я жажду сразу — всех дорог!
Всего хочу: с душой цыгана
Идти под песни на разбой,
За всех страдать под звук органа
и амазонкой мчаться в бой;
Гадать по звездам в черной башне,
Вести детей вперед, сквозь тень…
Чтоб был легендой — день вчерашний,
Чтоб был безумьем — каждый день!
Люблю и крест, и шелк, и каски,
Моя душа мгновений след…
Ты дал мне детство — лучше сказки
И дай мне смерть — в семнадцать лет!
Анализ стихотворения «Молитва» Цветаевой
М. Цветаева оставила очень яркий след в русской поэзии. Начав писать стихи еще в раннем детстве, она быстро добилась больших успехов. Рано раскрывшийся талант поэтессы привел к тому, что Цветаева отдалилась от реальной жизни, полностью погрузившись в поэзию. В дальнейшем это сыграло роковую роль в ее судьбе, обрекло на непонимание окружающих и мучительный поиск своего места в жизни. В возрасте 17-лет Цветаева написала стихотворение «Молитва», которое поразило близких ей людей.
Молодая талантливая девушка, перед которой открыта вся жизнь, обращается к Богу с очень странной просьбой: «О, дай мне умереть». Правда, лирическая героиня сразу же оговаривается: «…покуда вся жизнь как книга для меня». В этой существенной оговорке можно увидеть страх перед неизвестным будущим. Хотя на самом деле все намного сложнее.
У Цветаевой было очень счастливое детство, за которое она безмерно благодарна Богу. Вступая во взрослую жизнь, она понимает, что ее дальнейший путь будет зависеть только от нее самой. Находясь под волшебным влиянием литературы, Цветаева не может представить себе серое повседневное существование. Ее душа стремится к максимально полному познанию окружающего мира («я сразу жажду всех дорог»). Поэтесса приводит лишь самые яркие варианты возможного развития событий. Ей хочется «идти под песни на разбой», «амазонкой мчатся в бой». Главное ее желание — «чтоб был безумьем каждый день».
Эти мечты уже сталкиваются с суровой реальностью. Душа Цветаевой стремится к осуществлению волшебных грез, а холодный рассудок перечеркивает все надежды. Поэтесса понимает, что настоящая жизнь очень далека от сказочных представлений. Многие талантливые личности обладают некоторым даром предвидения. Возможно, Цветаева уже в юности предчувствовала, что ее ждет невероятно тяжелая судьба. Находясь на жизненном перепутье, в период расцвета духовных и физических сил, она предпочитает поставить жирную точку, нежели дожидаться упадка и наступления настоящих страданий.
Прося у Бога смерти в семнадцать лет, Цветаева идет против его воли. Каждый должен нести свой крест до конца, каких бы усилий это не стоило. Юношеский максимализм поэтессы отчасти оправдывает ее странную просьбу. Учитывая же дальнейшую судьбу Цветаевой, нельзя не согласиться, что, возможно, удовлетворение ее просьбы было бы лучшим вариантом. Поэтесса не смогла найти выхода из мучивших ее противоречий и, так или иначе, закончила жизнь самоубийством, что является одним из самых страшных человеческих грехов.
(14 оценок, среднее: 4,43 из 5)
Чувствуется как автор любит жизнь и ощущает ее каждой частичкой своего тела, и ей хочется запечатлеть именно этот миг в вечности.
Понять стихи Марины Цветаевой очень сложно, ведь каждое словосочетание вызывает тысячи мыслей. А её противоречивость — это что то особенное в литературе, одновременно пугающее и захватывающие. Жаль, что таланта поетэссы так рано не стало.
Неожиданная просьба в молитве. Наверное для многих, прочитавших стихотворение, она покажется странной. Ведь жизнь — это дар. Видимо поэтесса просто выразила этим свою боязнь перед неизвестным будущим.
Где мои семнадцать лет…
Очень талантливая поэтесса,
Хоть и грех говорят молиться за самоубийств но почему-то очень хочется это сделать, хотя я уже это делал, да простит меня Господь…
Может свой роковой шаг она сделала
Когда была не в себе…этим все и объясняется.
Очень трогательный стих
Всю жизнь не знаем чего хотим, живём просто пытаюсь заполнить пустоту, которую называем душой, а в смерти видим лишь покой.
Нормальный стих