Марина Цветаева — Окно: Стих

Миниатюра «Окно» Марины Ивановны Цветаевой относится к ее лирике эмигрантского периода.

Стихотворение датируется маем 1923 года. Поэтессе в эту пору чуть за тридцать, она вместе с семьей уже год живет в Чехии. Условия не самые комфортные: в деревенском домике на краю леса, с печкой и без воды. Нет денег на одежду и обувь. За стихи, прозу и статьи гонорары маленькие, живут на пособие и стипендию мужа. Это время также отмечено вспыхнувшим чувством к К. Родзевичу и перепиской с Б. Пастернаком. Появились у нее и друзья в Праге, выпущена в свет книга «Ремесло».

В жанровом отношении – мистерия, фантазия, загадка. Рифмовка неточная, почти ускользающая. Интонация лирической героини манящая, словно тайнопись, понятная лишь посвященным. Итак, всего восемь строк с россыпью интонационных тире (типичных для М. Цветаевой) и единственным многоточием в конце.

Начинается стихотворение с эпитетов, прилагательных, один из которых – индивидуально-авторский (атлантским). Вообще лексика возвышенная, с привнесением мифологической и античной тем. Дыхание весны (олицетворение) сравнивается с мощью Атланта (в греческой мифологии – титан, держащий небо на плечах). То есть, сладостность, нежность, трепет сочетаются с напором, неудержимой силой пробуждения природы и – чувств. «Занавес» может быть и метафорой, символом почти театрального действа, высокой трагедии, а может он — просто пестрая оконная занавеска, которую треплет весенний ветер. «И» в последней строчке первого четверостишия – словно знак к началу представления, броска в неизвестность. Вторая строфа открывается образом индусской вдовы (в тексте – это еще и инверсия). Экзотичность его несколько контрастирует с окружающей поэтессу действительностью. Однако она всегда умела абстрагироваться от реалий и будней, а здесь все образы еще и продиктованы дурманящим взаимным чувством.

Как известно, овдовевшая женщина в Индии (если она придерживалась индуизма) живой всходила на погребальный костер умершего мужа. Традиция считалась похвальной. Когда М. Цветаева писала свое стихотворение, этот ритуал (сати) около ста лет широко не практиковался. Впрочем, отдельные случаи зафиксированы в 1980-х годах. Вдову считают навлекшей несчастье на своего мужа. Так что смысл строки двояк: и выражение безусловной преданности (то ли С. Эфрону, то ли К. Родзевичу), и предчувствие, что крах тайных отношений, а значит, и разлука, неотвратимо приближаются. «Жерло златоустое»: метафора огня. Наяда – речная нимфа. Тут обыгрывается также значение имени поэтессы («морская»). В финале метафора – погружения в «заоконные моря» жизни, отношений, надежд и творческих замыслов. Глаголы отсутствуют, но динамика в стихе несомненна.

В стихотворении «Окно» лирическая героиня, опьяненная весной, как в омут с головой, бросается в будущее.