1. Жалоба
Ипполит! Ипполит! Болит!
Опаляет… В жару ланиты…
Что за ужас жестокий скрыт
В этом имени Ипполита!
Точно длительная волна
О гранитное побережье.
Ипполитом опалена!
Ипполитом клянусь и брежу!
Руки в землю хотят — от плеч!
Зубы щебень хотят — в опилки!
Вместе плакать и вместе лечь!
Воспаляется ум мой пылкий…
Точно в ноздри и губы — пыль
Геркуланума… Вяну… Слепну…
Ипполит, это хуже пил!
Это суше песка и пепла!
Это слепень в раскрытый плач
Раны плещущей… Слепень злится…
Это — красною раной вскачь
Запаленная кобылица!
Ипполит! Ипполит! Спрячь!
В этом пеплуме — как в склепе.
Есть Элизиум — для — кляч:
Живодерня! — Палит слепень!
Ипполит! Ипполит! В плен!
Это в перси, в мой ключ жаркий,
Ипполитова вза — мен
Лепесткового — клюв Гарпий!
Ипполит! Ипполит! Пить!
Сын и пасынок? Со — общник!
Это лава — взамен плит
Под ступнею! — Олимп взропщет?
Олимпийцы?! Их взгляд спящ!
Небожителей — мы — лепим!
Ипполит! Ипполит! В плащ!
В этом пеплуме — как в склепе!
Ипполит, утоли…
2. Послание
Ипполиту от Матери — Федры — Царицы — весть.
Прихотливому мальчику, чья красота как воск
От державного Феба, от Федры бежит… Итак,
Ипполиту от Федры: стенание нежных уст.
Утоли мою душу! (Нельзя, не коснувшись уст,
Утолить нашу душу!) Нельзя, припадя к устам,
Не припасть и к Психее, порхающей гостье уст…
Утоли мою душу: итак, утоли уста.
Ипполит, я устала… Блудницам и жрицам — стыд!
Не простое бесстыдство к тебе вопиет! Просты
Только речи и руки… За трепетом уст и рук
Есть великая тайна, молчанье на ней как перст.
О прости меня, девственник! отрок! наездник! нег
Ненавистник! — Не похоть! Не женского лона — блажь!
То она — обольстительница! То Психеи лесть —
Ипполитовы лепеты слушать у самых уст.
— «Устыдись!» — Но ведь поздно! Ведь это последний всплеск!
Понесли мои кони! С отвесного гребня — в прах —
Я наездница тоже! Итак, с высоты грудей,
С рокового двухолмия в пропасть твоей груди!
(Не своей ли?!) — Сумей же! Смелей же! Нежней же! Чем
В вощаную дощечку — не смуглого ль сердца воск?! —
Ученическим стилосом знаки врезать… О пусть
Ипполитову тайну устами прочтет твоя
Ненасытная Федра…
Анализ стихотворения «Федра» Цветаевой
Марина Ивановна Цветаева в своем творчестве неоднократно обращалась к античности, образу мифологической Федры.
Стихотворение датируется мартом 1923 года. Поэтесса покинула Россию вместе с дочерью, семья воссоединилась в Берлине. Вскоре они оказались в чешской горной деревушке. Материально жили трудно. В запасе у М. Цветаевой много неизданных вещей, однако издатели берут их неохотно и платят мало. Дни проходят в домашних заботах, в череде продолжительных прогулок в ближнем лесу, поездках к немногочисленным пражским друзьям, переписке с Б. Пастернаком, которого поэтесса в письме называет «полубогом». Обращается она также к прозе, пишет статью-отклик на книгу С. Волконского «Родина», издает свой сборник «Ремесло». Спустя 4 года она создаст одноименную драму (часть незавершенной трилогии). Жанр словно обозначен самой поэтессой в названиях двух частей: жалоба, послание. И, конечно же, горячечная любовная лирика. Рифмовка 1 части – перекрестная, а в «Послании» и вовсе исчезает, держась на каркасе ритма. Само стихотворение логично связывать с романом М. Цветаевой и К. Родзевича. Итак, главная героиня Федра, вторая жена Тезея, распаленная страстью, бредит именем пасынка Ипполита. Череда восклицаний и многоточий, скрежет аллитераций (вплоть до нарочитого неблагозвучия). Пасынок в ее лихорадочных выкриках – будто божество, мучитель. Гипербола: зубы щебень — в опилки. Град тире расставляет акценты. Геркуланум – мертвый город после извержения Везувия. «Хуже пил»: казнь того времени. Образ слепня, впивающегося в живую плоть. Пеплум – эпический киножанр, на античные и библейские темы. Сравнение: как в склепе (гробнице). Метафора: Элизиум для кляч (отчаянная ирония, где загнанная героиня предчувствует гибель). «Это в перси»: (грудь). Звуковая изобразительность: вза-мен, со-общник. В последующей части меняется сам строй стиха. «Мальчику»: таким поэтессе казался К. Родзевич (хотя они почти ровесники). «Красота»: тоже вполне соотносится с внешностью К. Родзевича. Вновь рефрен «утоли». Психея: душа. Героиня видит в герое необходимую часть себя. Он нужен ей как воздух. И душой, и телом. Монолог вновь завершается образом несущейся в пропасть колесницы. Главный эпитет стиха: ненасытная. Преступная страсть толкает героиню на клевету. Она обвиняет безвинного Ипполита в насилии, сводит счеты с жизнью, гибнет и он после проклятия введенного в заблуждение отца. Чувствуется, что поэтесса сочувствует героине, разделяет ее «священное безумие».
На фоне мучительной личной драмы М. Цветаевой, ее «Федра» приобретает особенно яростное и трагическое звучание.
