Гонг искрошился в жёлтые раскаты —
проснулся в чёрной комнате влюблённый,
пожаром заоконным озарённый.
Искрятся мачты, паруса, канаты.
Монах, беременная давкой сжаты.
Дымятся блузы, гул гитар и стоны.
И мёртв каштан, огнём позолоченный.
И церкви дымной чернотой объяты.
Дух зла под бледной маской свирепеет.
Чернеет площадь и шипят огарки.
Шепча, ползёт на остров вечер жаркий.
Гадать по птицам прокажённый смеет,
хотя до ночи, может быть, истлеет.
Сестра и брат, дрожа, очнулись в парке.
