Мой товарищ ходит по Парижу,
Ручкается с Эльзой Триоле…
Я, несчастный, музыки не слышу,
Словно все притихло на земле.
Никоторой трели,
ни обрывка,
Ни ползвука, просто ни черта…
Словно все примолкло и обрыдло
И на череп вздета глухота.
Жизнь как печь, которая не тянет,
Хоть дрова кидаешь без конца.
Темнотою завалило память,
А из будущего —
ни словца,
Никакого отзыва, ни свиста…
Даже жилка смолкла у виска,
И одна тоска самоубийства,
Самая российская тоска.
