Неужто я, приняв
любви венец,
Как все монархи, лестью упоен?
Одно из двух: мои глаз — лукавый льстец.
Иль волшебству тобой он обучен.
Из чудищ и бесформенных вещей
Он херувимов светлых создает.
Всему, что входит в круг его лучей,
С твоим лицом он сходство придает.
Вернее первая догадка: лесть.
Известно глазу все, что я люблю,
И он умеет чашу преподнесть,
Чтобы пришлась по вкусу королю.
Пусть это яд, — мой глаз искупит грех:
Он пробует отраву раньше всех!
Перевод С.Маршака
(2 оценок, среднее: 4,50 из 5)
114.
Моя ль душа, взнесённая на царство,
Теперь пьёт лесть, достойную царей?
А может, мне признать очей коварство:
Из-за любви — ты краше и милей,
Глаз лепит из бесформенных созданий
Прелестное родное существо,
Собрав итог из собственных желаний,
И оживив потом как божество?
Не может быть: то лесть мне портит зренье,
Ну, а душа, по-царски пьёт её;
И взор лишь приготовит угощенье,
По вкусу подходящее питьё.
И не беда, что — то питьё не верно,
Глаза готовы пить его безмерно.
Оригинал и подстрочный перевод А. Шаракшанэ:
Or whether doth my mind being crowned with you
Drink up the monarch’s plague, this flattery?
Or whether shall I say mine eye saith true,
And that your love taught it this alchemy,
To make of monsters, and things indigest,
Such cherubins as your sweet self resemble,
Creating every bad a perfect best,
As fast as objects to his beams assemble?
O ’tis the first; ’tis flatt’ry in my seeing,
And my great mind most kingly drinks it up;
Mine eye well knows what with his gust is greeing,
And to his palate doth prepare the cup.
If it be poisoned, ’tis the lesser sin
That mine eye loves it and doth first begin.
Моя ли душа, коронованная тобой*,
жадно пьет эту чуму монархов, лесть?
Или мне следует сказать, что мои глаза говорят правду,
и это любовь к тебе научила их такой алхимии,
чтобы делать из чудовищ и созданий бесформенных
таким херувимов, которые напоминают твое милое существо,
создавая из всего плохого наилучшее,
как только предметы собираются в их лучах**?
О, верно первое: это виновата лесть в моем зрении,
и моя великая душа по-королевски выпивает ее;
мои глаза хорошо знают, что доставит ей удовольствие,
и приготовляют чашу по вкусу.
Если она отравлена, то это меньший грех,
так как глаза любят это питье и начинают вкушать первыми.
* Т.е. возвышенная до королевского достоинства твоей дружбой.