Сознание — яд, средство самоотравления для субъекта, применяющего его на самом себе.
Но в том то и дело, что человека столетиями поднимала над животными и уносила ввысь не палка, а музыка: неотразимость безоружной истины, притягательность ее примера.
Что значит быть евреем? Для чего это существует? Чем вознаграждается или оправдывается этот безоружный вызов, ничего не приносящий, кроме горя?
Любить иных — тяжелый крест.
Дар любви, как всякий другой дар. Он может быть и велик, но без благословения он не проявится.
Все горе в том, что я тебя люблю, а ты меня не любишь.
Все решительно матери — матери великих людей, и не их вина, что жизнь потом обманывает их.
Талант — в высшем широчайшем понятии есть дар жизни.
Искусство, в том числе и трагическое, есть рассказ о счастье существования.
Искусство всегда, не переставая, занято двумя вещами. Оно неотступно размышляет о смерти и неотступно творит этим жизнь.
Единственное, что в нашей власти, это суметь не исказить голоса жизни, звучащего в нас.
К добру надо привлекать добром.
Перевороты длятся недели, много годы, а потом десятилетиями, веками поклоняются духу ограниченности, приведшей к перевороту, как святыне.
Этим и страшна жизнь кругом. Чем она оглушает, громом и молнией? Нет, косыми взглядами и шепотом оговора. В ней все подвох и двусмысленность. И над сильным властвует подлый и слабый.
А что такое история? Это установление вековых работ по последовательной разгадке смерти и ее будущему преодолению. Для этого открывают математическую бесконечность и электромагнитные волны, для этого пишут симфонии.
