В мой срок я выполз из яйца
На Божий свет свирепой коброй,
Шипя, приветствовал Творца
И начал жизнью жить недоброй.
Птенцов, лягушек и мышей
Я убивал мне данным ядом
И жил один среди камней,
Презренно-грозным, грешным гадом.
Семья шумливых обезьян,
Меня завидев, убегала,
Сам Тигр — владыка наших стран —
Боялся гибельного жала.
Куда бы яд ни проник,
Туда и Кали низлетала…
Но как-то в лес пришел старик
И сел под деревом устало.
Привычной злобою томим,
Ужалил старого я в ногу, —
Но смерть не реяла над ним
И я почувствовал тревогу.
Когда же он лучистый взор
С любовью на меня направил,
Познал я грех мой и позор
И жизнь разбойничью оставил.
И с той поры я за святым
Ползу смиренно по дороге
И сердце гада — раньше злым, —
Я ныне радуюсь о Боге!
