На хуторе, за выжженным селеньем,
Мы отдыхали перед наступленьем.
Всю ночь ворчали мы. Признаться честно,
На земляном полу нам было тесно.
Но шире не было в селе хатёнок.
По нашим головам ходил котёнок.
И каждый ощущал плечо иль руку,
Тепло соседа — близкую разлуку.
В сыром, холодном сумраке рассвета
Вонзилась в небо жёлтая ракета.
Был синий день, и красный снег, и грохот,
И гаубица не уставала охать.
И трое из соседей по ночлегу
Раскинулись по взорванному снегу.
А вечером мы вновь ввалились в хату.
Телефонист прижался к аппарату.
А мы легли на пол, сырой и чёрный, —
Но стала хата прежняя просторней.
Ночную вьюгу слушали в печали,
По тесноте вчерашней мы скучали.
