Мне кажется, что я еще живу,
Что у меня есть дети и жена,
Которая не мать моих детей,
Что умереть еще мне предстоит,
Что я здоров, что я пишу стихи,
В которых мысли музыкой звучат
На старом, очень старом языке.
Здесь множества, но я всегда один,
Всегда один, молюсь я Одному,
Но тихо, тайно я молюсь Ему
И опасаясь, что меня сожгут.
Меня сожгли. Истлела плоть моя
Там, далеко, в Толедо. Почему ж
Я в нашей снежной северной земле
На Востряковском кладбище лежу
И я не прах, я вновь пишу стихи
На молодом, как солнце, языке?
