Я в одиночестве бездонном
В каком-то доме у окна
Стою и слышу, как крадётся тишина.
Тяжёлой ношею на плечи
Ложится хмурый летний вечер,
С немым участьем в то окно глядит луна.
И вот опять воображенье
Рисует без предупрежденья
Три разных дома на стекле —
Там ждут меня…
Я в те дома вхожу без стука,
Там мне протягивают руку
И предлагают обогреться у огня.
Первый лом — родной мой дом —
Окутан светом и теплом,
В нём живёт моё детство.
Дом второй, тоже мой,
Такой же близкий и родной,
В нём живёт моё сердце.
Третий дом — дом родной,
Родной до боли, но не мой,
В этот дом вхожу я не дыша…
В нём живёт моя душа.
В каком-то странном исступленье,
Меняя краски без труда,
Воображение творит как никогда:
Я вижу маму в доме первом,
Она надеется, наверно,
Что я вернусь к ней и останусь навсегда.
Но вот сместилось расстоянье,
И воплощённым ожиданьем
В притихшей комнате ребёнок сладко спит.
И наконец, я в третьем доме:
Словно сошедшая с иконы
В нём тихо женщина прекрасная грустит.
Первый лом — родной мой дом —
Окутан светом и теплом,
В нём живёт моё детство.
Дом второй, тоже мой,
Такой же близкий и родной,
В нём живёт моё сердце.
Третий дом — дом родной,
Родной до боли, но не мой,
В этот дом вхожу я не дыша…
В нём живёт моя душа.
Я в одиночестве бездонном
Стою один на всей земле,
Слежу, как тают все три дома
На остывающем стекле…
