Кто тот мо́лодец статный, красивый,
Что за девица с ним, красным,
Вдоль по прибрежью Свитя́зи бурливой
Идут при месяце ясном?
Оба малины набрали в кошницы,
Вьют по венку себе оба:
Знать он — мило́й друг красотки-девицы,
Знать она — парня зазноба.
Каждою ночью в тени осокори
Он её здесь поджидает:
Мо́лодец — ловчий в соседственном боре,
Девица… кто её знает!
Бог весть, когда и откуда приходит,
Бог весть, куда исчезает…
Мокрой былинкой над озером всходит,
Искрой ночной пропадает.
«Полно таиться со мной, дорогая!
Вымолви слово, для Бога:
Где твоя хата и се́мья родная,
Как к тебе путь и дорога?
Минуло лето, листочки валя́тся;
Холодно в поле просторном…
Али всегда мне тебя дожидаться
Здесь, на прибрежье озёрном?
Али всегда ты, как стень гробовая,
Бродишь полночной порою?
Лучше ко мне приходи, дорогая,
Лучше останься со мною!
Вот и избёнка моя недалечко,
Видишь — где в чаше лощина…
Будет у нас с тобой лавка и печка;
Будет и хлеб, и дичина».
«Парням не верю́ я, чтобы ни пели;
Знаю я все их уловки:
В голосе их соловьиные трели,
В сердце их — лисьи сноровки.
Ты насмеёшься потом надо мною,
Кинешь меня и загубишь!
Я тебе тайну, пожалуй, открою,
Только… ты вправду ли любишь?»
Мо́лодец клялся у ног своей милой,
Брал горсть сырой земли в руку,
Брал, заклинаяся тёмною силой,
На душу брал вечную муку.
«Будь же ты верен в священном обете:
Если кто клятву забудет,
Горе ему и на нынешнем свете,
Горе там ему будет!»
Молвила строгое слово девица,
Молвив, венок надевает,
Парню махнула рукой и как птица
В тёмных кустах исчезает.
Следом за ней, по кустам и по кочкам
Гонится ловчий — задаром!
Сгибла, умчалась из глаз ветерочком,
Тонким рассеялась паром.
Вот он остался один над водою…
Нет ни следа, ни тропинки;
Тихо кругом него, лишь под ногою
Кой-где хрустят хворостинки.
Он над стремниной идёт торопливо,
Робко поводит очами…
Вдруг вихорь взвыл по дуброве сонливой,
Озеро вздулось волнами.
Вздулось, вскипело до дна котловины…
Въявь али грёза ночная?
Там, над Свитя́зью, из тёмной пучины,
Всплыла краса молодая…
Личико чище лилеи прибрежной,
Вспрыснутой свежей росою;
Лёгкою тканию стан белоснежный
Обвит, как лёгкою мглою.
«Парень пригожий мой, парень красивый, —
Молвила девица страстно.
— Кто ты? Зачем над Свитя́зью бурливой
Бродишь порою ненастной?
Полно жалеть тебе пташки отлётной,
Глупой и ветреной девки:
Ты по ней сохнешь, а ей, перемётной,
Только смешки да издевки.
Полно вздыхать тебе, полно томиться,
Нянчиться с думой печальной:
Бросься к нам в волны и будем кружиться
Вместе по зыби хрустальной.
Хочешь, мой милый, и ласточкой шибкой
Будешь над озером мчаться,
Али здоровой, весёлою рыбкой
Целый день в струйках плескаться.
На ночь, на ложе волны серебристой
Ландышей мы набросаем,
Сладко задремлем под сенью струистой,
Дивные грёзы узнаем».
Смолкнула. Ветер покров ей колышит,
Млечную грудь открывая…
Парень, хоть смотрит не смотрит, а слышит —
Близко краса молодая:
То над водою в кругах прихотливых
Мчится, воды не касаясь,
То заиграет в волнах говорливых,
Жемчугом брызг осыпаясь.
Ловчий смутился душой, подбегает
К самому краю стремнины,
Хочет спрыгнуть — и назад отступает:
Милы, но страшны пучины.
Вдруг к нему в ноги волна покатилась,
Плещет, ласкается, манит…
Сердце в нём замерло, кровь расходилась…
Память и мысли туманит.
И позабыл он про прежнюю любу,
Клятвою презрел святою;
Кинулся в волны на верную сгубу
Следом за новой красою.
Вот над волнами несётся он смело,
Смело очами поводит;
Берег из глаз у него то и дело
Дальше и дальше уходит.
Ловчий к девице плывёт что есть мочи,
До́плыл и обвил руками:
Смотрится ей в ненаглядные очи
Льнёт к её губкам устами.
В этот миг месяц над тучею чёрной
Вспыхнул сквозь те́мнеть ночную;
Ловчий взглянул и в красотке озёрной
При́знал подругу милу́ю.
«Так-то ты верен в священном обете?
Если кто клятву забудет,
Горе ему и на нынешнем свете,
Горе и там ему будет!
Нет, не тебе над холодной струёю
Рыбкой весёлой плескаться:
Тело твоё распадётся землёю,
Очи песком засорятся.
А за измену душа проклята́я
Вечно при той осокори
Будет томиться, в тоске изнывая…
Горе изменнику, горе!»
Слушает ловчий, плывёт торопливо,
Робко поводит очами…
А вихорь воет в дуброве сонливой;
Озеро вздулось волнами.
Вздулось, вскипело до дна котловины;
Пенится, плещет и стонет…
Разом раскрылись седые пучины:
Девица с мо́лодцем тонет.
Волны доселе вздымаются в пене;
Ночью, при месяце ясном,
Бродят доселе две бледные тени —
Девица с молодцем красным.
Мо́лодец стонет в тени осокори,
Девица в плёсе играет…
Моло́дец ловчим когда-то был в боре,
Девица… кто её знает!
пер. Лев Александрович Мей
