Живи, как я, мой друг, в тиши, глуши — и только.
Блаженство на земле для нас не суждено.
Что нужно? Счастье? — Нет! — Что ж? Торжество? —
Нисколько!
Смирение одно.
Будь кроткой, доброй будь! Как сводит полдень ясный
В один небесный круг весь пыл своих лучей,
Своди всю благодать души твоей прекрасной
В лазурь твоих очей!
Нет торжествующих, счастливых нет на свете.
Для жизни дан нам час, и то неполный час —
Минута — миг один, и все мы точно дети:
Игрушка тешит нас.
Для счастья нашего недостает так много,
Недостает того и этого, всего, —
Нам нужно многое… А как рассмотришь строго —
Что нужно? — Ничего —
Иль малость сущая. Чего на сцене светской
Все ищут? — Это звук, звук имени, — наряд, —
Ряд блесток, галунов, — гремушка славы детской, —
Улыбка, слово, взгляд.
Любви недостает — и скучно под короной!
Воды недостает — и умирай в степи!
Повсюду человек — пустой сосуд бездонный.
Терпи, мой друг, терпи!
Взгляни на мудрецов, превознесенных нами!
Взгляни на воевод, летавших через Понт,
Которых яркими сияет именами
Наш бледный горизонт!
Они, подобные истаявшим светилам,
Рассыпав все лучи на жизненный свой путь,
Шагнули в сумрак, в тень, пошли к гробам, к могилам —
От блеска отдохнуть.
С зарею влажными от жалости глазами
Глядят на бедный мир святые небеса
И утро каждое кропят его слезами —
Мы говорим: роса!
Бог вразумляет нас на дольнем нашем ходе,
И что такое — мы, и что такое — он,
Начертан в нас самих и в видимой природе
Божественный закон.
Покорствуй, дочь моя: его веленья святы
И должно каждому жить неизменно в нем.
Дух ненависти — прочь! Иль всё любить должна ты,
Иль плакать обо всем.
Перевод В. Г. Бенедиктова.
