Наугад открываю окошко и книгу,
Поправляю оборку на мамином снимке
И молчу о тебе, не готовая к сдвигу,
Но уже не способная жить по старинке.
Одинокий ковчег, где висит в изголовье
Католический крест, привезенный из Польши…
А эфир сообщает о пущенной крови,
А закатное солнце все ярче и больше.
…О, цветение смысла в тени вокализа,
И глухая отрада словарных ремесел,
И соседка по дому — небедная Лиза
(Потому что никто не любил и не бросил!).
Поднимаются волны, и гнев, и скитальцы.
На прилавках остались весы и акриды.
…Доставай мулине, приспосабливай пяльцы,
Разворачивай вышивку пестрой обиды!
Пересиживай время, которого нету,
В этом узком пенале — с лицом помертвелым.
И не жди: ничего не изменится к лету,
Потому что в пенале не быть переменам.
