Дано смирять мятежность нашу
Исполненным любви глазам,
И нежность бросит в жизни чашу
Целительный бальзам.
Все беды минут во мгновенье:
Я избран! Мне — благословенье!
О Харриэт! Кто раз испил
До дна твой взор лучистый,
Тот сумрак жизни победил…
Но, друг мой, в страсти чистой
Признаться я не поспешил —
И тем презренье заслужил.
О Харриэт, в твоих лишь силах
Не очерстветь средь суеты;
Меж ненавистников унылых
Добра, нежна лишь ты,
И хрупкая твоя отвага
Заменит мне земные блага.
Твой друг в страданьях изнемог,
Черты как неживые.
Твое лишь имя, слышит Бог,
Твердят уста больные…
Но не цели его недуг:
Страшится здравья он, не мук.
Я отвергаю уверенья,
Что ты — мой гений злой.
То гордости и озлобленья
Был голос, а не твой.
Но гордость краше есть, чем эта:
Пусть не люби — жалей поэта!
