О Боже! Мир создав, его Ты сделал вечным,
А сам исчез в творении Своем.
Окованный пространством бесконечным,
Мир должен быть. Ничто не может в нем
Пропасть или возникнуть. Нет могилы
В кругу вещей и колыбели нет.
Пылинка малая, ничтожный трепет силы
Безвредными пройдут через пучину лет.
Над всем, что движется иль мирно цепенеет,
Как рабство вечное, бессмертье тяготеет.
И я боюсь бессмертья. Вечный прах
Во мне рождает холод отчужденья,
Слепая сила мне внушает страх.
Лишь формы я люблю и отраженья.
Лишь формы исчезают. Только их
Сжигает смерть лобзаньем свободы.
Лишь им улыбку нежных уст своих
Шлет красота. Твой отблеск средь природы.
Легчайшая из форм — людской души мечта
С ней дружна, — оттого и смерть, и красота.
Мгновенных образов бесследное мельканье,
Твердит мне о Твоей таинственной судьбе.
Причастный смерти, я причастен и Тебе,
О, жертва, чей алтарь — все мирозданье —
Даруют мне восторг, томящий как печаль,
Все проявленья смерти иль разлуки.
Люблю я замирающие звуки.
Неясных черт исполненную даль.
Но высшей радостью душа моя объята
Пред зрелищем небес в прощальный час заката.
Там царство образов. Там светлая игра
Лучей и воздуха и отблеск их летучий.
Там пояс золотой снимает день могучий
И надевает ночь венец из серебра.
Там таинство любви и жертвоприношенье.
Там льется кровь зари на голубой помост
И блещет кроткий взгляд рожденных в смерти звезд.
Там смена чистых форм, бесцельность и движенье.
Там все, чем в тишине питается мечта:
Свобода и печаль, и смерть, и красота.
