В темнице мрачной и сырой
Томился узник молодой.
Живым схороненный в гробу,
Он проклинал свою судьбу,
Рыдал и бился о гранит
Безмолвных и холодных плит.
Вдали от мира и людей,
Он жаждал пламенных страстей,
Он верил в них, стремился к ним
Воображением своим,
Как птица рвется в западне
К своей родимой стороне.
Сквозь перекладины окна
Полоска неба чуть видна.
В ней жизнь трепещет; на заре,
Встречаясь в радостной игре,
Как обнаженные мечи,
Сверкают жаркие лучи.
Туда, на волю, на простор!..
Но беспощаден приговор,
Тюрьма крепка, спасенья нет:
О нем забыл бездушный свет.
И с каждым часом, с каждым днем
Слабее кровь играла в нем.
И вот — исполнилась мечта:
Дверь подземелья отперта,
Он на свободе: Но она
Ему постыла и страшна:
Седой, беспомощный старик,
Вернись в тюрьму: ты к ней привык!..
Так, в годы лучшие мои
Я жаждал пламенной любви
И расточал огонь святой.
Пленен лукавою мечтой.
Теперь — мне скорбь моя милей.
Чем поздний дар любви твоей.
