Архив стихотворений Евгения Кропивницкого

Дом. Он серого цвета
Этажей — ровно два.
Если теплое лето —
Окрест дома трава.

Но зимою холодной
В нем и сырость и хлад.
Для зимы он негодный
Ибо крив и покат.

В нем живут и зимою —
Голытьба в нем одна.
В щели веет пургою,
В дырки зимка видна.

И зима лишь начнется —
Начинается мор:
Тот да тот вдруг загнется,
Хотя жил до сих пор.

Плохо нищему люду:
Холода люду зло:
Ерзай, зябни, покуда
Не настанет тепло.

А тепло, как настанет,
То другой разговор:
Сразу весело станет
И окончится мор.

Не дождался смерти,
Руки наложил!
Хохотали черти:
Дескать недожил:
Руки наложил.
Для людей наука,
Дескать, вот так штука!

Экая потеха,
Черт его дери!
Ой, помрем от смеха!
Что не говори —
Жить не так-то сладко,
Жить довольно гадко!

Черти хохотали:
Руки наложил!
Черти лопотали:
Помер, недожил,
Не дождался смерти!..
Радовались черти.

С глухих окраин, от темных
смрадных свалок,
Где переулки сумрачны, как
ночь —
Шли, шли и шли.
Вопили: руки
прочь!»
И шаг их был тяжеловесно-валок.
Булыжника, стекла, дреколья,
палок
Заготовляли им и мать, и дочь,
Чтобы в борьбе, в бою не
изнемочь,
Чтобы порыв их не был вял и
жалок.
Чтоб, зарычав на кровного врага,
Восставшие, как некий зверь
стоокий
Отметили б мрачно, жутко и
жестоко.
Чтоб под подковой злого сапога
В кровавой гуще кости
захрустели,-
Чтоб умереть, но чтоб добиться
цели.

Человек произошел от обезьяны
Старинное изречение

Я человек, я правнук человека…
Генрих Сапгир

Люди, сколько вы прожили
Тысяч лет?
Лет миллион назад вы были
Или нет?

Кто вас знает — может были,
Может нет…
Существуют разны были
Разных лет. —

Говорят, вы древле были.
В дреме лет,
Волосаты, жутко выли…
Или нет?

Говорят, что вы когда-то
На обед
Приготавливали брата…
Или нет?

Был ли хвост у вас в те годы,
Где ответ?
Обезьяней вы породы?
Или нет?

Надоело просыпаться,
На работу отправляться,
Поминать в пивнушке «мать».
Эх, кабы все спать и спать!

Надоело просыпаться,
Надоело одеваться.
Чтобы трое суток спать;
Или даже лучше пять.

Надоело просыпаться,
Одеваться, умываться
Остается лишь мечтать.
О великом счастье спать.

Утро. Надо просыпаться,
На работу собираться;
Вечерком, в пивной, опять
Поминать «такую мать».

Не стыдясь ты роешь ямы…
В. Брюсов

Людьми так много наворочено
Строений на земле сырой.
Как много в земь всего
вколочено —
И лозунг человечий: Рой!

Рой, колоти и приколачивай,
Строй больше, больше, больше строй;
Загромождай, вбивай, вколачивай,
Рой землю, беспощадно рой!

Не только на земле — подземные
Построил человек ходы:
Воздвигнул вроде бы надземные
Дома; добрался до воды —

И оковал ее, свободную,
Бетонами, попер назад,
Назад попер стихию водную —
И этому безмерно рад.

Он paд застроить эемь строеньями,
Рад все в бетоны оковать…
С остервененьем и терпением
Копает человечья рать.

По дороге в осужденье
Шли толпой.
Человечьи преступленья
Каждый шедший нес с собой.
Тот прельстился женским телом
У моста.
Тот квитанции подделал,
Тот подчистил паспорта.
Тот ограбил на дороге,
Этот в банке сделал взлом,
Взяв с собою для подмоги
Лом.
Этот взял да и зарезал,
Сапоги и брюки сняв.
Этот голову отрезал,
Золотые зубы взяв.
Каждый нес свое былое,
Нес с собой.
Окруженные конвоем
Шли толпой.

Пальто мое изношено,
Заплатки на пальто.
Трава в степи покошена,
Косил незнамо кто.

Начальникам не нравится
Потрепанность моя.
Но как мне им понравиться,
Того не чаю я.

Не чаю я, не чаю я,
Не чаю ни черта, —
Хмелею не от чаю я —
Вино моя мечта.

Пол-литра вещь сугубая,
Как выпьешь — благодать.
Личина жизни грубая
Шарахается вспять.

И выглядят умильными
Дома, трамваи, сад.
И носятся всесильными
Мечты, и им я рад.

Унылое заброшено,
Ночное не темно…
Пальто мое поношено,
Но это все равно.

Молчанье нужно мне…
А. Фет

Нет молчанья — гулы всюду,
Трескотня моторная.
Миллион мильонов люду
Шумного и вздорного.

Все квартиры, все конуры
Людом изобилуют,
В них жильцы задорно-хмуры,
Сунься — не помилуют.

Вот вам молодость, вот старость,
Женщины с мужчинами:
Что ни день — впадают в ярость
Бьются кулачинами.

Нет приветливого крова,
Края нет пустынного…
«Тишина» — смешное слово,
Очень уж старинное.

Как тебя мне жалко:
Ты тонка, как палка,
Тонки ноги, руки.

А твои подруги
Толсты и упруги.

Шейка тонка очень,
Тусклый взгляд порочен.

У тебя подруги
Пышны и упруги,
Смелы и нахальны.

Смотришь ты печально,
Под глазами круги,
Как былинки руки,
Талья тонка-тонка.

А подруги звонко
Весело смеются.

К тебе тайно жмутся
Во дворе, в бараке
Юноши во мраке.

Ты слаба до муки.

А твои подруги
Пялят свои груди:
Поглядите, люди!

Голос твой не звонок,
Стан и слаб, и тонок,

Ты тонка, как палка,
И тебя мне жалко.