Памяти У.Б. Йейтса
Дай, Господи, ещё мне десять лет!
Воздвигну Храм. И возведу алтарь.
Так некогда просил другой поэт:
«Мне, Господи, ещё лет десять дай!».
Сквозь лай клевет, оправданных вполне,
дай, Господи, ещё лет десять мне.
За эти годы будешь Ты воспет.
Ты органист, а я — Твоя педаль.
Мне, Господи, ещё лет десять дай.
Ну что Тебе каких-то десять лет?
Я понял: жизнь прошла как бы вчерне,
несладко жил — но всё же не в Чечне.
Червонец дай. Не жмись, как вертухай!
Земля — для серафимов туалет.
И женщина — жемчужина в дерьме.
Будь я — Господь, а Ты, Господь, — поэт,
я б дал тебе сколько угодно лет.
Во мне живёт непостижимый свет.
Кишки проверил — батареек нет.
Зверёк безумья въелся в мой скелет.
Поэт внутри безумен, не извне…
Во сне
я вижу храмовый проект
в Захарово. Оторопел
автопортретный парапет…
Спасибо Алексу Сосне
за помощь. Дай осуществить проект,
чтоб искупить вину греховных лет!..
Я выбегаю на проспект.
На свет
летят ночные бабочки: «Привет!».
Мне мент орёт: «Переключайте свет!».
Народ духовный делает минет.
Скинхед
пугает сходством с ламою-далай.
Мне, Господи, ещё лет десять дай
транслировать Тебя сквозь наш раздрай!
Поэту Кисти ты ответил «нет».
Другой был, как Любимов, юн и сед,
дружил с Блаватской, гений, разгильдяй.
Поэт внутри безумен, не вовне —
в занудно-шизанутой стороне,
где даже хлеб мы называем «бред».
Дух падших листьев —
как «Martini» Dry.
Уехать бы с тобою на Валдай!
Там, где Башмет играет на сосне.
У красных листьев запах каберне.
Люблю Арбат, набитый, как трамвай,
Проспекта посиневшее яйцо.
Люблю, когда Ты дышишь горячо.
Мне, Господи, ещё лет десять дай!
Какой ты будешь через десять лет,
Россия, с отключённым светом край?
Кто победит — Господь или кастет?
Мне, Господи, ещё лет десять дай!
Вдруг пригодится мой никчёмный свет,
взвив к небу купол, где сейчас сарай…
Безумье мысли может нас спасти.
Меня от клятвы не освободи —
хотя бы десять лет дай, Господи.
