Александр Ширяевец (настоящее имя Александр Васильевич Абрамов; 1887-1924) — русский поэт, писатель и драматург, представитель движения «новокрестьянских» поэтов. Его лирика пронизана любовью к Волге, Жигулям и родной земле — в ней звучит сила народной песни и движения ветра, шум рассветов и дыхание просторов.
Несмотря на смерть в молодом возрасте, поэт оставил значительный след: его голос отмечен честностью перед прошлым и нежеланием подчиняться литературной моде, предпочитая земную прозаичность и глубину крестьянской психологии.
* * *
Глаза
Посмотришь бегло — будто бы как все…
Посмотришь глубже — засосало в омут!
Глаза, глаза!.. И льнешь лучом к росе,
И давит, жжет квадрат холодных комнат.
И кто ж тебе придется по душе?
Калик немало пустишь ты по свету!..
Тону, тону в глазах, как в Иртыше
Тонул Ермак… И нет спасенья, нету…
В Пасхальную ночь
Красный звон, святые песнопенья,
Вера в чудо – сколько красоты
В этой ночи! В сердце воскресенье,
И мечты младенчески чисты…
– «Будет радость!» – кто-то светлый шепчет,
Чую шелест светозарных крыл…
Воскресаю… – Обними же крепче!
Мир и жизнь я снова полюбил!
Вьюга
Расходилась, вьется, пляшет
На просторе снеговом,
И поет, поет и манит —
Манит белым рукавом…
«Не пойти ли обручиться,
К ней упасть на белу грудь,
Надоело мне томиться,
Дай забыться да заснуть…
Зацелуй же!»
Вьется, пляшет
На просторе снеговом,
И поет, поет и машет,
Манит белым рукавом…
В Рождественскую ночь
В тишине морозной гулко
Загудит церковный звон,
Из далеких переулков
Потекут на медный стон.
Замерцают в храмах свечи,
И – небесная мечта,
Пронесется весть далече
О рождении Христа.
Славим торжественным пением,
В волнах курений, моления
Шлём Воскресившему свет.
Славим толпой многолюдною
Весть благодатную, чудную,
Света ж в сердцах у нас нет…
Веру в него потерявшие,
Низкие, лживые, падшие,
Славим, купаясь в крови…
Славим, Его не познавшие,
Черствой душою не знавшие
Братской любви.
О сколько их, просящих хлеба
О, сколько их, просящих хлеба
На тротуарах, папертях!
Зачем вас осудило небо
Влачиться у нужды в когтях!
Или к молитвам вашим глухо,
Или не видит, как толпой
Ребята, старики, старухи
Стоят с протянутой рукой?!
А тут же рядом блеск богатства,
Веселый говор, сытый смех…
Одним — утонченные яства
И ряд утонченных утех,
Другим — скитание до ночи
Из-за гроша, из-за куска,
Всегда заплаканные очи,
Всегда голодная тоска!..
Не сдержали станичники
Не сдержали станичники атаманов зарок:
Схоронить атаманушку промеж трех ли дорог, —
На Болотной на площади на колу голова, —
Так с повольницей царская расплатилась Москва!
Стихла голь, и не пенится в Жигулях пьяный мед,
Снова Кривда кобенится и с побором идет…
Да зато Стеньки аховый не забудется клик,
Пусть монахи с анафемой, — песней вспомнит мужик!
Вот снова я мальчишка
Вот снова я мальчишка озорной,
Вино весеннее глотаю жадно,
И мать с отцом беседуют со мной
Под песни Волги — девушки нарядной.
Хрустальные, сверкающие дни!
В кроватку юркну, словно суслик.
А мамин голос надо мной звенит,
Что золотые самогуды-гусли!
Не надо мной летят стальные птицы
Не надо мной летят стальные птицы,
Синиц с Дуная мне прилет милей!
Я наяву, — да это мне не снится! —
Плыву в шелках червленых кораблей!..
— Вокзалов нет!.. Железных хриплых рёвов!
Нет паровозов черных! — я не ваш!..
— Есть вешний шум в сияющих дубровах,
Запев Садко, звон богатырских чаш!..
На чужбине невеселой
Мои стихи певучей изразцов
Мои стихи певучей изразцов
Мечетей Самарканда, но зачах я
В лучах чужих!.. — Страна моих отцов,
Несусь к тебе на песенных ладьях я!..
Звенит здесь небо сказкой бирюзы,
Но нету в нем Ильи-Пророка грома!..
С пахучим сеном не скрипят возы!..
Не дышит прель Весны и чернозема!
Что в розах мне!.. Пускай цветут шелка
Огнями зорь — не здесь я!.. Не в пустынях!..
Я слышу зов родного василька!..
Я у разливов Волги хмельно-синих!..
Ширяево
В междугорье залегло
В Жигулях моё село.
Рядом Волга… плещет, льнёт,
Про бывалое поёт…
Супротив Царёв Курган —
Память сделал царь Иван…
А кругом простор такой,
Глянешь — станешь сам не свой.
Всё б на тот простор глядел,
Вместе с Волгой песни пел!