Склонилось лишь моё надменное чело
Перед Создателем как туча пред десницей —
Бог в небо взнёс его всевластною денницей,
И стало там оно как радуга светло, —
И будет там светлеть, путь указуя к вере, —
И если б гневный вновь разверзся небосклон,
И убоялся б мой народ потопа — он
Увидит радугу и вспомнит о примере.
Смиренье, Господи, возвысило меня:
Но как бы в небесах я ни мерцал высоко —
В моём мерцании пусть видит смертных око
Лишь отблеск твоего безмерного огня!
Средь человеческой кипучей пёстрой сферы
Являлись розно мне: там — мненье, там язык;
Пред оком разума круг мутен и велик,
Но мал и ясен он — перед очами веры.
И вас я изучал, земные мудрецы:
Как прах вас гонит вихрь; воззренья ваши — узки,
Из раковин своих вы можете ль, моллюски,
Мир Божий оглянут во все его концы?
«Необходимость — вот один закон могучий, —
Твердят одни, — во всём владычествует он
Как месяц на́ море». — «Что это за закон? —
Другие говорят. — Людьми играет случай
Как ветер пылью». — Нет! Есть Бог, что, сотворив
Весь мир, перехватил всю землю океаном
И тут же завещал утёсам-великанам
Дробить его валы и сдерживать порыв; —
И бурный океан с земного дна не встанет,
Он, вечно движимый, в своём движеньи сжат:
Чем выше шаг вперёд, тем глубже шаг назад,
Он вечно прядает, но в небо он не прянет;
А света яркий луч, что солнцем низведён,
Играет на волнах, но, в них не погружаясь,
И в виде радуги картинно отражаясь,
Восходит к небесам, откуда вышел он.
Ум человеческий! Тебе ль с Творцом тягаться?
Ты в длани Божества имеешь капли вид.
Безмерным пусть тебя мир океаном чтит
И мыслит к небесам волной твоей подняться!
Напрасно!.. Кажется, уж горизонт в руках,
Пловец под парусом челнок свой дальше двинул,
Что ж? Землю потерял, а неба не достигнул
И не приблизился к нему он ни на шаг.
Привстав ты клонишься; бурлишь по произволу;
Блестишь и тьмишься ты, — вдруг ясный Божий луч
Ты кроешь саваном тяжёлых, серых туч,
И — градом падаешь; а всё же здесь ты — долу, —
Меж тем, как веры свет, слетая с высоты,
Способен растопить льдяные града зёрна
И воды озарить спокойно, благотворно…
Ах, разум, был ли бы без веры видим ты?
пер. Владимир Григорьевич Бенедиктов
