На просоленном просёлке
где-то возле Каргалы
кони слабы, крепки волки,
седоки белым-белы.
Неба нету и в помине,
лишь пустая степь одна.
И над ней – пурга, доныне
Пугачёвщине верна.
Богохульства вековые
казачок твердит без зла,
да его неудалые
догрызают удила.
Не ищи примет эпохи
и военного клейма.
Этот вой и эти вздохи
это всё война сама.
В беспощадном и унылом
недосказанном краю
кто наречь решится тылом
эту родину мою?
