Я пришёл не без дыма и хлеба,
Спохмела о туман опершись.
Оседает под тяжестью неба
И родная могила, и жизнь.
Тридцать лет олимпийского пьянства
Изнутри мою душу трясли.
Стыд и скорбь моего окаянства
Стали тягче небес и земли.
Из меня окаянные силы
Излетают кусками огня.
У креста материнской могилы
Рвёт небесная рвота меня.
Покаяния вздох покидает
Эту землю для горних высот,
Где, быть может, архангел поймает
И до Бога его донесёт…
