В детские годы, в преддверии грозной судьбы,
сидя за школьною партой, веснушчат и мал,
я в букваре нашу заповедь: «Мы – не рабы!» –
с детскою верой и гордостью детской читал.
Дальше вела меня века крутая стезя,
марш пятилеток над вьюжной страною гремел.
«Мы – не рабы и рабами не будем, друзья!» –
я с комсомольцами в клубе фабзавуча пел.
Выше шагай по расшатанной лестнице лет!
К царству грядущего братства иди напролом!
Как же случилось, что я, запевала-поэт,
стал – погляди на меня – бессловесным рабом?
Не в чужеземном пределе, а в отчем краю,
не на плантациях дальних, а в нашей стране,
в грязной одежде раба на разводе стою,
номер раба у меня на согбенной спине.
Я на работу иду, как убийца на суд,
мёрзлую землю долбить и грузить доломит.
Нашу колонну вперёд конвоиры ведут,
рядом <…> и овчарка визжит.
