Я не гонюсь за славой своенравной:
Мне Пушкиным уж было внушено,
Что слава — дым, что лишь стезей бесславной
Достигнуть нам величья суждено.
Уж Боратынский мне твердил давно,
Что музой увлекаться нам не должно, —
И Тютчев думал, что душе возможно
Спускаться лишь на собственное дно;
И Лермонтовым было решено,
Что ближние бросают лишь каменья;
И Фету было чувственно равно,
Томятся ли в надеждах поколенья…
Но как Некрасов — я в тоске родной
Рыдал, — и как Кольцов — ей отдал пенье!
