Лисица некогда к Юпитеру ходила
И, идучи оттоль, сошлася со Бобром.
«Куда, — спросил Лису Бобр, — кумушка, бродила?»
— «Ходила я туда, отколь к нам мещут гром,
И множество с собой я весточек имею, —
Лисица в гордости рассказывала так,—
То ведает не всяк,
Что ныне я, сошед с Олимпа, разумею.
Теперь
Не всякий по земли скитаться будет зверь.
Там вышло повеленье,
И так угодно небесам,
А то определенье
Скрепил Юпитер сам:
Вол с зайцем будут в поле,
Баран, конь, бык и пес
Останутся в неволе:
Медведям, тиграм, львам дремучий отдан лес;
В степях отныне жить слонам дано великим;
Стремнины, горы, рвы козам, баранам диким;
Болота отданы в дом вечно, кабанам;
Бобрам в реках со выдрами вселиться,
А прочее во власть оставлено всё нам».
— «Но человеку чем осталось веселиться?» —
Лисицу Бобр спросил.
— «Сию Юпитер тварь всего того лишил
И не дал нашего проворства ей, ни сил;
Единое ему в утеху он оставил,
Чтоб больше нашего умом своим он правил.
И только, кум,
Для человека лишь один оставлен ум.
Какая для него оставлена безделка!»
Но Бобр Лисе в ответ:
«Ах, кумушка, мой свет,
Худая будет нам со человеком сделка,
И дар сей кончится, конечно, не добром.
Не осердись, что я слова промолвлю грубы:
Он будет лисьи шубы
Опушивать бобром».
Читатели, и вы, мню скажете здесь то же,
Что качество души телесных сил дороже.
