АА
Осьмнадцатого января в Петербурге весь день шел снег,
А вечером в воздух кто-то добавил шанели.
Акакий Акакиевич — маленький человек
Вышел на улицу в новой мышиной шинели.
Он прошел по Невскому, оглядываясь по сторонам,
Заметая полой следы просто так, для вида.
Продолжалось время простых человеческих драм,
Над Исаакиевским собором горела звезда Давида.
Что там “Матрица”, “Дьяволиада” или “Ночной дозор”,
На железных крыльях, на серых крыльях роллс-ройса
Он явился в Москву на постылый кремлевский двор:
— Guten tag, — он сказал кому-то. — Сим-Сим, откройся.
И открылись стальные двери и выпал бубновый век
Козырным тузом. За спиной, как всегда, шумели…
Акакий Акакиевич — маленький человек,
Но он встал в полный рост и вышел из гоголевской шинели.
