Ведь кто-то
поджигал под Серветом хворост.
Ведь кто-то
вырезал звезду на коже коммуниста.
Ведь кто-то
в дни безнаказанных убийств,
в ребёнка целясь,
нажимал курок.
Ведь кто-то
в голод сытно гладил
гладкую жену.
… Когда я был глупей и мог
из всякой точки сделать запятую,
и мог на ветер жаловаться ветру,
рассказам верил больше, чем молчанью,
в тот бильярд играл, где луза уже шара,
я полагал,
что эти люди
ходят, чёрные очки надев,
глаза, боясь поднять на человека…
Вчера
свое я понял заблужденье,
встретив
открытого седого старичка,
который
в блокаду наш рояль купил
за две буханки хлеба.
