Думали — он железный,
с железным в груди мотором,
не ранимый,
и не болезный
ворочал тяжёлые горы.
Думали — он железный,
большие таскал каменья.
Суетились,
в призёры лезли,
пили чай с клубничным вареньем…
Но когда из стальных оболочек
извлекли, мастера по металлу,
не мотор,
а сердца комочек,
что пылал на ладони ало, —
приутихла толпа виновато,
опустив молотки и зубила,
и глядела на то,
что когда-то
уставало,
болело,
любило.
