1
В строгий вечер у дверей
Грудью трогала перила,
Провожала егерей,
Чёрный веер уронила.
Окна снежною слюдой
Затянуло на полгода.
Самый злой и молодой
Не вернулся из похода.
Так сказал седой усач…
Заскрипела половица.
Скомкав шаль, горюй и плачь,
Шемаханская царица.
Ты прекрасна и легка
И повадкой и походкой
И, достойная пайка,
Ходишь в лавку за селёдкой.
Плачешь, мёртвого любя,
Бродишь тенью по светлице…
Видят всадники тебя
На махновской колеснице.
Бьёт мальчишка в барабан,
Как свеча горит в предместье.
Пулемётный шарабан
Да весёлое бесчестье.
Ведь беспутных сыновей,
Обучая сквернословью,
Батька тешится твоей
Ненасытною любовью.
Ты ль со смехом у дверей
Грудью трогала перила,
Провожала егерей,
Чёрный веер уронила?
2
Но ударила гроза
По тебе прямой наводкой,
Шемаханская краса
За железною решёткой.
И шумит судебный зал,
Словно каменный колодец,
И не любит трибунал
Анархистских богородиц!
Высшей мерой бредит снег.
Дышат холодом перила.
…Про внезапный твой побег
Долго стража говорила.
3
Новый час в твоей судьбе,
В жизни — новые приметы.
И недаром о тебе
По утрам кричат газеты:
«Хорошо известно нам,
Что она в кафе «Манила»
Егерям и пластунам
О походе говорила.
Что она верна кресту,
Отомстит врагам сторИцей,
Прозвана за красоту
Шемаханскою царицей».
4
Край чужой не по душе,
Снится ночью синий север,
Пусть японский атташе
Подаёт заветный веер.
Слушай льстивую хвалу,
А на сцене в час расплаты
В опереточном пылу
Пляшут дикие сарматы.
Твой поклонник — жёлтый бес —
Для тебя не сыщет дара,
Опираясь на эфес,
В душной лавке антиквара.
И с подарком наконец
Он стоит перед дверями.
Сделан редкостный ларец
Хохломскими кустарями.
Рассмотри его одна.
Весь рисунок — небылица:
У высокого окна
Стонет, плачет царь-девица.
Клонит ясное лицо,
Будто что промолвить хочет;
На узорное крыльцо
Вылетает пёстрый кочет.
Ниже голову нагни —
И увидишь ты сквозь слёзы
Половецкие огни
И рязанские берёзы.
Свет живого янтаря
Разливается рекою,
Лебединая заря
Проплывает над Окою.
5
Ты сейчас не рада дню,
Свету ласкового солнца,
Ты идёшь на авеню,
Бросив хилого японца.
О тебе лишь говоря,
В голубой туман стаканов
Прячут губы егеря
Из славянских ресторанов.
Слышишь громкую молву?
«Наши руки не ослабли.
Для похода на Москву
Мы точили наши сабли.
Как отточены клинки —
Пусть враги узнают сами» —
Повторяют казаки —
Волки с синими глазами.
Но ответ им был таков:
«Вы отважны, вы спесивы,
Но без храбрых казаков
Я пойду в родные нивы».
6
Не видать путей и вех,
Ты сейчас одна с метелью,
На границе пахнет снег
Чёрным порохом и елью.
Ты сюда пришла сама
По своей и гордой воле,
Ледяные терема
Вырастают в белом поле.
Мчится снежная труха
В знак родимого привета.
Слушай пенье петуха
В самой лучшей части света!
Ты увидела вдали
Сквозь метель — огни и тени,
На краю родной земли
С плачем встала на колени…
7
Долго думал атташе
(Сосчитав чужие танки)
О загадочной душе
Этой сказочной славянки.
Где, какой нашла конец,
Уходя на синий север,
В заколдованный ларец
Положив свой чёрный веер?
