Провижу будущий пример —
Тот страшный час последней брани,
Когда последний берсальер
Покинет берега Кубани.
Пусть он идёт в угрюмый Рим,
Окутан рваною шинелью, —
Лишь нашей злобою храним,
Гонимый пулей и метелью.
Пусть он оглянется назад
Туда, где падаль делят птицы,
Пусть дикий мозг его томят
Аэропланы и зарницы.
Запомни русла грозных рек
И груды тел у горных склонов,
Где терпеливый русский снег —
Могильщик чёрных легионов.
Живи тоской сожжённых стран,
Где твердь взмятенная багрова,
От Черноморья до Балкан
Не сыщешь отдыха и крова.
Пусть край родной встаёт из мглы;
Темны и горестны долины,
Когда британские орлы
Покрыли тенью Апеннины.
Под пеплом корчится лоза…
Тебе ли говорить о чести,
Когда обрушит небеса
Везувий справедливой мести.
Твои свирепые отцы
Всемирной бредили короной,
Фугаса чёрные венцы
Встают над Римом и Вероной.
Ты крикнешь: «Боже, оборви
Полёт неумолимой птицы!» —
Пока живёт в твоей крови
Наследье бешеной волчицы.
Но в гневе отвернётся Бог,
И камни станут жарким воском,
Ползи. Ты видишь — твой порог
Покрыт осколками и мозгом.
Ты думал здесь спасти своё
Коростой съеденное тело.
За ним напрасно вороньё
От самой Венгрии летело.
И дрогнут письмена огня,
И всколыхнётся мирозданье, —
Тебя в последний раз казня
Гремит прямое попаданье!
