У речного разлива
Пламенели костры
Кия, Щека, Хорива
И костёр их сестры.
Склон был влажен и чёрен;
Кий взошёл на холмы,
Вынул пригоршню зёрен
Из холщовой сумы.
Образ Лыбеди нежной
Мудрый вылепил Щек
Из породы прибрежной,
Что белела, как снег.
Там, где дикие лозы
Украшали обрыв,
На крутые утёсы
Поднимался Хорив.
Там потоки звенели,
И светилась слюда,
И в земной колыбели
Залегала руда.
Лыбедь, Лыбедь-сестрица,
Скоро сбудутся сны.
Будут к солнцу стремиться
И колосья и львы!
…Кий суров и спокоен,
Ладит каменный цеп;
Он — оратай и воин,
Стерегущий свой хлеб.
Чтобы знал неприятель,
Меж дубовых стропил
Светлый Щек-созидатель
Щит отцовский прибил.
Сжата первая нива,
Сдвинут с места гранит,
Чёрный молот Хорива
По железу гремит.
Над вершинами леса
Бродит эхо, звеня:
«Слава князю железа,
Властелину огня!»
Лыбедь, внучка Сварога,
Брось венки и свирель,
Посади у порога
Милой родины хмель!
Кончив первую жатву,
Новый меч обнажив,
Братцу старшему клятву
Дали Щек и Хорив:
«По высоким веленьям
Поднят праведный меч,
Как завет поколеньям —
Город Киев стеречь!»
Чашу вынесла Лыбедь,
Милых братьев зовёт
В землю чёрную вылить
Первый жертвенный мёд.
Окружив частоколы,
Созидая приют,
Хлопотливые пчёлы
Славу Кию поют.
