«Я перед ликом будущего прав…
Сварлив и желчен? Разве дело в этом?»
Напудренные букли разметав,
Он дышит чахлым петербургским летом.
«О, сколь бледна чухонская заря,
Сколь страшен дым эфирного зиянья!
Но как познать натуру янтаря,
Волшебный свет полярного сиянья!
Материя, ты — всех живущих мать!
Поэзия, ты мне была сестрою!
Космические волны осязать
Дозволено пророку иль герою».
Росу роняет с голубых ветвей
Казённый сад, нахмурившись убого.
А может, зря, российский Прометей,
Ты в человеке ищешь полубога?!
Вот скачет запоздавший генерал.
А будочник что статуя у тумбы.
Откуда выйдут, как ты предрекал,
Российские Невтоны и Колумбы?
И тяжек Академии венец.
«Уйди от зла и не желай их блага!
Скопцы и немцы… И любой мудрец
И глуп и туп, как мёрзлая навага.
Подсиживанья, сплетни… Каждый день!
Ужель величье остаётся втуне?
А помните, как в младости в Мезень
Я хаживал на беломорской шхуне?
Пыл юности недаром берегу.
Ведь не возьмёшь — стою единорогом,
Вы беситесь — простому мужику
Пришлось сравниться с изначальным богом!»
Земля сгущает розоватый пар,
Молчит Нева,похожая на Лету,
Земля хладеет, как Готторпский шар,
И тишина сопутствует рассвету.
Он слышит шум форштевней и ветрил,
Полночный грохот океанских хлябей,
И высоту сверкающих светил
Определяют сотни астролябий.
Ещё не всё! Орлиный длится сон.
Алмазы в недрах плачут и искрятся,
И в тёмных копях мечется Плутон
Под острою киркою рудознатца.
«Ужо! Свершится сей великий миг», —
И он заре протягивает руку,
Спокойный, как куростровский мужик,
Постигший навигацкую науку.
Вокруг легла, прекрасна и светла,
Оледенев, огромная Россия…
И есть ещё: Небесные тела,
И Вечность, и Бессмертье, и Хими’я.
