Луцилия приветствует Сенека!
Вчера лишь юность вышла из сердец,
Но, скрылись «и селения, и бреги»
И, завиднелся общий всем конец.
Для нас он представляется утесом,
Но, это — пристань, что зовет: Спеши!
Кто быстро плыл, тех в молодости вносит
В приют последний тела и души.
Хоть медли, хоть спеши — конец все тот же,
Но, благом в жизни стоит дорожить.
Так, мудрый проживет — не сколько должен,
А, лишь пока достойно может жить.
Он думает: Как жить? Неважно, сколько…
Всегда готов подняться и уйти,
Покинув надоедливую польку —
Фортуны обезумевшей мотив.
Из жизни в смерть фортуна дверь открыла:
Чем дурно жить, ты в силах кончить век.
А, в Телесфоре слабость говорила:
«Надеждой жив и зверь, и человек.»
За жизнь плачу, но не любой ценою:
Я слабостью не смею заплатить.
Чем жить с фортуной, властной надо мною,
Я убегу по смертному пути.
Но, глупо умирать от страха смерти.
В темнице тридцать дней провел Сократ
Не потому, что жизнь шептала: Верьте! —
Беседуя с друзьями, он был рад.
Жизнь не всегда тем лучше, чем длиннее,
А в смерти все, как раз, наоборот:
Куда зовет, туда иди за нею —
На меч, в петлю, открой для яда рот.
Ты встретишь мудрецов, что утверждают:
«Насилие над жизнью не твори!»
Кто путь к свободе людям преграждает,
Не вправе о законе говорить.
Жизнь нас не держит, зло живет в пороке.
Доволен? — Сколько хочешь продолжай!
Несчастен? — Вспоминай мои уроки,
И собирай последний урожай.
Презрел богатство — только прибывает…
Презрел утраты — все друзья с тобой…
Лишь смерти неизбежность признавая,
Достойно выходи в последний бой.
Один германец, перед боем в цирке,
Решившись выбрать лучшее из двух,
Засунул в глотку… губку для подтирки,
И тут же отпустил на волю дух…
Пусть скажут: Смерть в дерьме — удел уродин…
Но, не об этом нужно толковать!
Самоубийство, верь мне, благородней,
Чем страшная наука — убивать!
Красть, чтобы жить — постыдно, это ясно.
Но, если жизнь постыдна — лучше в гроб.
Украсть, чтоб умереть, поверь, прекрасно!
Здесь — не стесняйся кражи.
Будь здоров.
