Савелий Гринберг — Стихи

Рассинетуманная пучина неба
светлобагровый шар луны
Мотать лузе результатом
ум за красками и мак сарказму
и чур кручи
бучи чуб
корч рок
Выйдь на Москвареку
Чей чарльстон раздаётся
Чар-стон Чар-стон
Танцуем чар-стон
И чохом охочи
и чур кручи
Дни и ночи
И чуть тучи
Мягкооблачный пурпур
Вспень краснотканных камней
Ночей пещерами
ещё двадцатые
Краснокаменная
на угловом стыке
двуугольником
ржаворозовая
Никогданезабудка

Черепаха через годы
черепаха априори
черепаха
нараспашку
черепаха
через бархат
черепаха
торопыха
Ахиллеса
черепаха
лингвосфера
черепаха
анакруза
черепаха
черепаха
Чатырдага
черепаха
Крым с Кавказом
и черепок овраг угар в окопе речи
Сокрытые В душе Истина Дорога к ней
Предновомесячие Время перед новолунием
Арбитр Тибра
Противоречие и противоположение
Разность до взаимоисключения
Между обобщением между индукцией
и дедукцией
и личностью личностности
Разность и между этим и между теми
лично Кто топя свою личность
Не отказывается всё же но более настырные более
последовательные
доходят до доходяжского самоотказа
оттого что не только разность но и суть бытия

по неведомым обстоятельствам точно должен прибыть
во столько-то по часам видно
что в девять тридцать на повороте
на Неле-Неделинскую лбомоб лбомоб
По независимым По особому обстоятельству
Лбомобстолъятельство
должен точно прибыть по часам во столько-то
видимо в девять тридцать на эту Неле-Неделинскую
в сабвэй когда вся толпа хлынет
в приближающийся поезд
видно когда он на подходе там в глубине
рассвеченного раззиянного туннеля
чтобы войти в вагон
подошедшего подогнанного поезда
и ты с толпой но первый раз в этом маршруте
всё-таки от толпы и несмотря на толпу
дальше нахожу более просторное у дверей у выхода
что можно увидеть
отсюда данную Вдруг-Неглинную
несколько рано но верно
выхожу пря вперёд в ещё предрассветное
в город мимо громад площади
пересекая
до стыка с окраиной

на этой предостановке а там иду
по вздыбающейся улице до первого проулка в теплоте утра
нельзя забывать откуда ты Из прошлого Но откуда
И в теплоте предчувствуемых рощ в проуглом повороте
нужно вот так вот туда и по винтовой
через это жилое жило где некая она внизу по винтолестнице
до продолжения улицы
именно там на этой улочке спрашивают спрашиваю сейчас скажу точно
а на подходе когда стёрто можно было прочесть на стене
где обычно названия улиц и взгляд на часы
и не так уж только чуть-чуть опоздание минута в минуту
ибо сейчас девять и сорок минут и это точно так а утро и лица теплеют
словно вытаенные из ночи
в город возвращение окольными тропами
Встреча произойдёт в городе
Свет на коре ветвей
Туловище ночи
Город во всю громоздкость опровергающий иронию
Далёкие оконья за рекой расплавленные отражением заката
Огненные улыбки
Протяжные и протяжённые
Перекрывающие волнами
глухие барабанные удары
О том что музыка само жизнедвижение
Рассказ освобождённый от рассказа
Города́ отрешённые
Всё продолжающаяся оргия отсутствия
Но тени и цвета
глубокие дрожащие
всё ближе
Тропинками
И звёздное логово
В красноосенний маскарад лесов

Предположить заранее,
что через многие годы,
ты вновь войдёшь сюда.
В квадратный сквер,
пересеченный тенями многоэтажных зданий.
В знакомый сквер.
Предположить, что вновь войдешь сюда.
Что вот сюда
тебя пригонит, пришвартует.
Фасады окружат
тяжёлыми сплетеньями продолговатых выступов,
ступенчатых изломов.

Предположить, что ты прикован был всегда,
прикован, замкнут
в квадрат оград,
в кольцо подъездов, коридоров комнат…
что, где б ты ни бывал…
На перевалах горных,
как в сновидениях. В степных краях.
На шумных пристанях, окаченных закатным светом.
На синих тканях океанских вод,
где солнце, растворённое в ночах скитаний,
и расставаний острова…
да, где б ты ни бывал, куда б ты ни вторгался, —
ты оставался здесь.
Вот словно этот
в камне выдолбленный торс,
застывший барельефом в нише.

Предугадать заранее,
понять, что жизнь твоя тесна,
что здесь был край всего,
что расстояний, горизонтов, гор, отрогов
нету.
Есть только в полусумраке ряды домов
высоких и сутулых
изрытых
чёрными проёмами погашенных окон.

над гранью города трубовьё промятые баллоны дыма
поджаты к облакам
река завёрнутая туго в бетон застёгнутая на мосты
Школа колба щеколда щекой щиколотка площадка
школа шока шорник
шуба притоны протоны старые и новые дома
Плазма праздник пляска лето вето 17 декабря
61 года
В ритме предыдущего впереди разомкнутое
над поймой Яузы горой
к Таганкам городище-города приподнято к Таганкам
на домкратах
на рычагах коры земной подземных поддонных
горних на краях звёзд
сквозь чёрную ветвистую вуаль
Сколько столько и полстолька и четверть столька
израсходовано кирпича бетона мрамора бронзы
для тезоименитства очередного бонзы
мостовики эстакада автоплатформы
автофургоны по городу засидчики хипеш
поднять хипеж
бытовики то город Китеж то строют
то поднимают
Род человека Родченко Путёвка в жизнь Экка
физиологические поля поля-поляны-распаляны
Различность звуковых полей различных эпоховремён
Звуковая пространственность фактура
протяжённость
во времени
Словесно-речевое-лексико-семантическое поле
Пространственное поле Зрительное поле
Человек строит своё пространство
социальный человек воздвигает
Детали города
Мосты виадуки эстакады дамбы виршедуки
Извлечь квадратный корень из готики
дабы определить характер
пространственных ощущений и восприятий
готических эпоховремён
В автобусной тряске
женские и мужские спокойные как природа
морщинистые лики
татаро-монгольсекого ига
осклабы
оскалённые лица паяцы пьяницы
одутловатые побагровелые
земля небо вода безразличие

Войдём в кубрик катера. В кубрике тепло.
Свет от лампы влитой в потолок.
Лица. Лбы. И бескозырки. Тесно.
Тренькая, перебирают струны и песни.
Балалаечник пьян. Напевает мрачную
про могилу и милую
богохульную балаганщину.
Север. Но говор матросский
от знойного юга
от штормов раскатных
на левом фланге войны.
— Обдал брызгй от мола
«Мокра роба до костей
Так приймало Чорне море
в эту ночь своих гостей»

За квадратным иллюминатором вечерняя вода
озарённая зелёным светом фонаря.

— Как славно на лентах горят якоря.
Шершавы кавказские фрухты.
Приляжем на камнях спокойно смотря
в зелёное золото бухты.
…………………..
Норд-вест-вест Норд- ост- ров

(румба)

Эй
Вы
Там
Не стопчите клумбу
Пляска пошла быстрей
Рыжик танцует румбу
Ёжик танцует с ней

Вам бы такую тумбу
вам бы да с ней бы в пляс
Румбу давайте румбу
Танец широких масс

В па-мя-ти вспыхнет море
Синий громадный диск
Волны круглят ладони
Мачты продеты ввысь

Штурман на два-три румба
Скрутит морской маршрут
Румба грохочет румба
танец взрывных причуд

За экранами экраны за курганами курганы
за арканами арканы

Эй
Вы
Там

Даже медведь в берлоге
вспрянет и запоёт:
румба большие ноги
румба большой живот

За эту груду лет протекших с той поры
успел отвыкнуть я от языка Экклезиаста и Песни песней
но во мне остался тот край
и говор жаркий Емкие слова

Созвучия которыми размечен был тот мир
Сожжённые холмы Солёное морское испаренье
Рощ эвкалиптовых громады
и бетонный вздыб дорог

Успел отвыкнуть я Но для меня тот край остался
в мелодии слов И годы не сумели заглушить
Ни даже гром и вихрь войны, ни муки, ни скитанья
его не стёрли в памяти моей

Корнями разветвленные слова
Ребристые Литые
В них сумерек свинец В них бурная заря
И солнце на горбах плывущих облаков

из тёмнозелёной груды ветвистых
растопыренная листва
цветы Цветок
изгибчатокрылатолиловый
в небо выгнут
и чуть тучи смотри и чуть тучи

В прибой в накатах в громыхающий прибой

в прибой в далёких накатах
Океан
приподнялся
на кривизне под горизонтом
кривая зоркая ухмылка моря
На гребнях узнавания
А это ты ты здесь

По физии лирикам
По рылу физикам

Проза, например: Заходите, пожалуйста.
Отодвинем город. Войдём в комнату.

Неотделимые
города углы,
повороты, реплики,
улицы, улочьё.

Но там далеко…
Мы ведь там где нас нету.
Принайтованные краны
На других берегах.
И гарун-аль-рашид
и шарь ланураги.

Таганы на таганках
ночами-темнухами.
Записки писк-визг-ского клуба.
Не переломом, не перемолом,
а ломкой
собственно движения данной жизнеобители.
Когда рассвет перекалён в расцвет.
Когда город.
И переулками Арбата
перевёрнуты орбиты.
Ты палиндром себе воздвиг нетрюкотворный
И мы доломав орд дрова молодыми
мир отвопя повторим.
ЛАОКООНЧЕНО
ЛАОКООНЧЕНО
Гора откатывающая огни
пролампленных ночей.
Когда протрубались слова
и словеса и их окрестности.
Готов ли ты уверовать
в грядущее всевоскрешение
Если только это не пожелание смерти
Если это не нынешнее
то
что затаилось.

Именованный тёзка на московских улицах в середине тридцатых годов

В котельную подброска дров
Молочницы разносят кринки
И входит в станцию метро
невыспавшийся Шура-Кринбрег

От встреч и от разлук устав
шагает мрачен и спокоен
какЛамме или как Фальстаф
после пирушек и попоек

Пошатываясь как матрос
качаясь как боксёр на ринге
минует станции метро
глаза продравший Шура-Гринбрег

Вот телефону-автомату
засунувши за щёку гривенник
какой-то встрёпанный и смятый
мерцает в будке Шура-Гринбриг

Туман пополз по мостовым
Дома в тумане бурой глыбой
По зимним улицам Москвы
шагает хмурый Шура Крымбрег

(Вот в темноте зажглись глаза
Из тьмы туннеля выполз поезд
Гудя призывною трубою
и отражаясь в изразцах)

Осенью в Казани
что весной в Твери

Казань
караблями столкнуло
Каменными баржами
уткнутыми в бока
Сюда
изогнутыми
сомкнутыми
трапами
улиц
до самых башен
в развихренной листве
где площадь
каменный помост
отсюда
через ребро
булыжные переулки
опущены
ведром в колодец
до самых доньев
до самых берегов обугленных
Князья
казнят
Казань
Что было
Что было
Это вот угловое округлое
обалконенное здание
было
Эта чёрнокирпичная вертикаль колокольни
была
Та Казань на закат
На каменных дамбах
приволжские листья
звенят.

Годы вразброд
Смотр городам
Гоголь не тот
Пушкин не там

Конус и рынок Иконы рисунок

Шёл прохожий каменными руслами.
Натолкнулся на очередь за гузлами и пузлами.
Битый час проторчать в болтовне заскорузлой.
— Гражданин, ваш черёд, что вам дать, гузло
или пузло…
— Дайте, что ли, гузло. Взял, отошёл, — что там
заузлено?
Развернул: а ему вместо гузла подсунули пузло.

Лгу зло.
Ругаю толпу зло.

Толпа гудит.

Что, мол, нам ваши всякие гузлы да пузлы.
Нам бы прежние, былые курлы да мурлы.

Дорога. Бензин. Низ неба. Город.
Вдоль Яузы залязгали землечерпалки.
И экскаваторы ковшами-челюстями
взрывают и ворочают грунты.
Копры подвезены. Удары-стоны
под облака протянуты, продеты.

Киношники изводят киноплёнку.
И пешеход случайный напевает вариант цыплёнка:

Меня ломают
Меня кромсают
Реконструируют меня.
Ломают город
для новых строек.
Вздымайся, новая Москва!

Прижатые к порогам грузовые.

— Скажи, а где теперь та егоза?

На Югозападе.

Там, где громада тепловая
трубовьём
в набухшую сирень
дымит.

Кому немедля Шостаковича подай Димитрия,
кто жаждет Хиндемита.
Кто в гурджуани погружён,
кто хлещет солхино,
а кто орёт: Ревизионизм!
Хоть имя дико, но нам ласкает слух оно.

— У Кима реки лавы дико окидывали керамику.
— Ценю я игру тамар, — драматургия, юнец!
Сидят и бражничают
бессучковцы, беззадоринковцы.
Сидят и бражничают,
сидят и важничают.

И ты среди них
лицедействуешь,
то бишь,
левой помогаешь,
а правой топишь.

Обломковщина,
Осколковщина.
Женщина
эпохи поножовщины.
Она, вот, огулом: мол, уготовано.

Рощи разлиствило.
Листья янтарные.
Осень в круженьях, в распадах
на элементарные.

Конус и рынок. Иконы рисунок.
А то — потолок около топота.

Индиго. Иог. И дни.

Когда заболела эта земля?
Когда заболело это болото?

— Что
склёпано
крепче?
Бревенчатая кладовая
с продолбленным на улицу глазком
Или растоптанная подворотня — Гулкий двор —
Ступень к ступени —
Комната
Посередине печка сложена из кирпичей
Зиме навстречу
Труба жестяная коленом
выведена
в верхнюю фрамугу
Похоже
застряло с ходу.
Нога великана в чёрных доспехах.-

Когда заболела эта земля?
Да кто тут старше?
Может быть ты, а может быть ты.
Тут вроде все из тех кто старше.
На сколько? На целую страну
на целую планету старше.
Открыта заново.
Лесные чащобы на взгорьях.
На холмах скалистых.
Когда отбиты
первые кони
на первых уступах.

и кесарево о вера секи кесарево о вера секи
мело гоголем
Вий огонь ногой ив
Мело Гоголем
и лени шинели
Мело Гоголем
Миргороду дорог Рим
Вон стер Троп Портрет снов
Кони порт тропинок
и Генуя у неги и
ноет на Пантеон
и честно зари мира зонт Сечи
Но колоколом молоко локон
укажу чужаку
Корсо Нос Рок
Риму кумир
лани драконами зима но кардинал
виден и тине див
Тот огогоголь логогогот от-
горит и рог сгорит и рог
я и веков Оке Вия
лога лги глагол
болотолоб

Кто знал, кто ведал, что нагрянет
распад в бодягах всех чертей —
что мы всегда, что мы на грани,
что мы на самой на черте
надвинутых на нас событий.
— Пора тогдашних чаепитий
отпрянула, скатилась в сны.
Мы все на шаг от крутизны,
— мы были, — не были, — мы были —
С собой изгнанник приволок
отрывок, скрытый диалог,
изгибы столь недавней были- —
пусть листьев вихрь, и вихрь и пыль-
рассказ, преданье, сказка, быль.

*
— Читал ли ты Амброза Бирса?
— А что? — А почему бы нет?
— А помнишь, как столкнули с пирса
меня, когда взывал кларнет,
когда ещё звала валторна:
играй и пой, играй повторно.
— Забыть? К чему! Нет, не забыть.
Пускай опять начнёт знобить- —
воспоминаний лихорадка.
— Ты, почемученик ты мой,
явись опять, вернись домой, —
судьба к судьбе -отметим кратко-
стопа к стопе -отметим вновь-
вернись домой к заставам снов.

*

То громче, то руладой тише, —
морская блажь, — пойдёт штормить.
Накат четырнадцатистиший
пойдёт опять ступени мыть.
Рванёшь в проулок — там где Пимен —
над очагом в прогорклом дыме.
Гаси очаг — развеешь дым —
да из Москвы покатишь в Крым-
до раскалённого Джанкоя,
до Евпатории махнёшь,
где черепаху встретил ёж.
Тропой к тропе — да что ж такое-
открытый Крым, крылатый Крым,
великий бред, великий дым…

14

Стопа к стопе от ударений
слогов и префиксов навал- —
поскольку строй стихотворений
сплошной словарный карнавал
сплошная горечь и отрада
ограда и ещё ограда
от окружающих от всех
от снов и яви и помех
и дело тут не в том что шашни
в перерасчётах речевых
в переизгибах корневых
не в том что кто-то в некой башне
отъединился ото всех-
в кошмар- рам шок -и вечный смех.

15-16

«И снится чудный сон Татьяне,
ей снится будто бы, она»
в пути на остров расставаний —
корабль к причалам накреня —
у входа в храм. В открытость комнат
вступив, она все сны припомнит:
в толпе притихшей глубоко
под солнцеликим потолком:
сквозь анфиладу сновидений
проходит он, вновь воскрешен,
свободен, прост, не сокрушён,
поэт в пути — цвета и тени
и чудеса — возьми — достань, —
вновь обрети свой Детствостан….

21

Быть может звёзд терпенье лопнет,
— Обдай в прибрежной пене лоб —
Терпенье меркнет пенелопье
пред былью наших пенелоп —
Уж лучше будь ты Навзикая,
любезность щедро изрекая, —
ступив на выступы на те ж
под гром несбыточных надежд —
В забвенье, в море громовое,-
Восхода первые лучи,
Природы бешеной ключи, —
Молвой крамолы омывая —
под шторма стон, вновь годы вплавь —
нам снился сон, нам снилась явь.

22

Огонь — коварный дар титана.
Беги — Куда — В Казань? — В Сморгонь?
Огонь в заводьях крутистана.
Найди, открой антиогонь. —
Бежать. Куда. Хоть в свой закуток.
О, сколько чёрных прибауток
в заречьях наших залегло.
Бежать всем улицам назло —
нас кличут вновь брега морские.
Прибой узорчатым быком.
С боков волна к волне бегом.
Пучками солнца сны раскинув.
И вновь взбираясь по стопе
стучаться к самому себе.

*

В Крыму жила-была рыбачка.
На самой кромке, на краю,
в Крыму, — рыбачка — гордыбачка —
Под взмахом крон, в горах, в Крыму.
Ты расставалась у причала —
В напутствие ты прокричала —
на придыханьях, что в тоске,
что скоро встретимся в Москве.
— Ты за кого? — Я? За кого я?
— Языковое колотьё.
Речений тайное чутьё.
Языковое, звуковое.
— Не надо встреч. — Я вас прерву —
на тайном рече-рандеву

*

В полнеба осень распушило
От подожжённых облаков
по несгораемым стропилам
лучи скользят на твой балкон
К чему морфемы и фонемы
когда мы скованы и немы
Так вспомни солнца времена
Любое время — криминал
Бушуют фабулы утопий —
Утопия — Утоп и я
Утопия Цветы Поля
Подмостки Сцены — Всё утопят-
Театр — летучий мореход
И легендарный Мейерхольд

*

Отбросим прочь прямолинейность
Другое дело — прямота
Другой рассказ что ты в моленьях
Катушку звёзд перемотай
Что от Мадрида до Казани
лютуют домны предсказаний
Что разгромадясь вновь полёт
На зов неведомых планет
В раскат степей размотан свиток
Срифмуйте Что — Иван — Гордись
Рифмовка здесь: Авангардист
В рассвет планет новооткрытых
До вылома До прямоты
Мы вымыты Да Вы Мы Ты

*

А что война — гримаса мира
Крушенье гроз и звёзд распад
Сам ритм из снов из массы вырыт
Когда планет вулканы спят
Так что для нашей Лили путы
Все Гулливеры — лилипуты
Прибудут с Марса иль с Луны
то гуигнгномы то слоны
Да мало ль что предъявит город
Столетье прочь Немой экран
пересеча из края в край
в ущельях улиц сны ускорит
Покамест вновь к земным векам
взывает море-океан

*

Экран Гримаса Чарли Чаплин
Шарло — На стыке двух эпох
Двадцатый в двадцать первый вкраплен
Двадцатый век — сплошной подвох
Двадцатый век -веков смятенье
Преграда Сердца средостенье
Бравада Годам огневым
Осенних рощ прогорклый дым
Что скажешь тут —
Что нету дыма
Что нету дыма без огня
Что век — крутая беготня
Надзвёздным промыслом хранима
Хоть призван вновь другой Харон
от предыдущих похорон

Я сижу в парикмахерской. Мне сначала неловко.
Голове неудобно.
Но кресло
с подголовником
вполне приспособлено.
Смотрю на себя в зеркало:
Углы рта.
Прибывший из ополчения.
Из смоленских лесов.
Перевязанный. Щетина. Полоска усов.

Ночь.
Разрушенная станция.
Сопенье паровозов из темноты.
Каркасы разбитых домов.

День.
Над нами самолёты раздирают небо, кружась.
Подан товарный состав.
Эшелоны идут в Можайск.

Предъявляй документы. Радуйся. Узнавай.
Пригородный поезд. Мосты. Москва.

Моя цивилизация встречает меня брадобреями.
За одного мол побритого двух небритых.

Мокрое горячее мохнатое полотенце.
Бритьё с одного раза. Компресс. Полудетство.
Мытьё головы. Пиксафон или хна.
Льётся мыло. Грохочет война.

Голоса мастериц:
причесать? постричь?
виски прямые? освежить? не беспокоит?

Как хорошо будет выйти в город
тревожный, звенящий, гулкий.
Улиц каменные коридоры.
Расщелины переулков.
Здесь строили площади, парки, мосты
бетонщики, плотники, зодчие,
чтоб нас обступали дома Москвы
знакомой, громоздкой, узорчатой.

За цветом цвет за звуком звук
ты строишь вновь свою Москву

…в дорогах подмосковных
где голубым простором скован
под стук колёс
сквозь явь
сквозь сны
на фронт ты едешь из Москвы.
В огнях и в громадах нам видно Москву…

Листвою и флагами дышет Москва
и скаты шуршат об нагретый асфальт.

Ступенчатый остроконечный звездоглавый Кремль.
Звон башенных часов. Их движет время
зубчатой передачей стен…

Моток котом, мотор кротом.
И не лопат этап — о лени —
— о — моде речи чередом
И нету тени Нету тени
Тела — балет Тела — валет
Тела Бедро Кордебалет

Манекена манекенам
Гор опробы Бор Порог
а не мере перемена
Робы выбор Гордо дрог

Роботобор или Молодолом
Море парада радара пером

Мороку укором мороку укором
Морозу не север древесен узором

Телу мал амулет
Тема мет Тема мет
Ига шорох, о, хор, о, шаги.
Игом опыта ты помоги

Тела — балет Тела — валет
Тела Бедро Кордебалет
Вокзал Глазков В окно В звонков
моток котом мотор кротом

под облаками свинцоволиловыми
в ночь в громоздкость города
мы выходили тогда допоздна до рассвета
проникаясь
и обретая
что это обречено

выход на вахту
что это был выход на вахту
что это обречено что это выход на вахту
в ночь до рассвета

утром это было утром
пронизывающее до самой глубинной боли
ощущение предопределённого
ещё от предыдущего
что мы неведомое выгоряченное
что это выход на вахту
что это погибнет что это
заранее обречено

мы выходили тогда ещё поначалу
из башни из нутра причудливой башни
чтобы потом переулками улицами трассами
проникая в великую громоздкость города
под свинцоволиловыми облаками
до первых колодцев рассвета

но каждый выходил по своему
не так
непохоже
стремление других подогнать под общее
губило и одиночек и общее

чудище пабло валорисовально пикассоозорно
и паблаяй
пикадоры пикассандры три-целых-четырнадцать
пи-кассосотых паки и паки пикапы
пабло пикассо пикассо пабло
что в лоб что по лбу
выставка пабло

Выставка Пабло
Когда тряхануло земную палубу
Выставка Пабло
Большая толпа была

Даже кривой и даже косой
должен
повосторгаться
художником
Пикассой

Жив был пока Сосо
не могло быть показа
выставки Пикассо

ПИКАССО
АПОКАЛИПСИСА
А покамест

Не паблокачиваться
Не припикасаться

Иная краса
паблой в колесо
И ЖИЗНЬ ПИКАССА
И ЖИТЬ ПИКАССО

Корыто ты рок

Кому думок
кому сумок
а крикуну кирка.

Манекена манекенам.
Ларе нега генерал
и летело — полетели

в окна банков
золото роз
в окна танков
зори роз

иксы зори и розыски
кона манок
Корабль лба рок
риску буксир
Закопан напоказ

Ямы лопаты рок корыта полымя.

Шанс наш
сна шанс

Предпусковой период
не толкай
не оскорбляй
а то получишь срок
вот позову
кого
эпоху
вот позову
опохмелицию
Следщая
слетщея астьнофка
зима и эмзэма
Бантикогуб чего суёшься
со своим натуралистическим рылом
да в абстракционистский ряд
следща следуща
сле ду ю ща я
не толкай не оскорбляй
толкать речугу
оскаруайльдбление
кристянскъя застава
человек не виноват что он биологически
и к сечи голо и биологически
и к сечи там отвал автоматически
но всёшки всё-ж-таки он в чём то винова
глотьф пириульк глотов живоглотов слет

На углу
в лавчонке ладной
позади автомашин
восседает плотоядный
плодоягодный мужик
а за ним
там разных объявлений доски
трубопроводов стояки
там бродят жадные подростки
и мстительные старики

Три мушкетёра
да четыре мушкетёра
семеро самураев
да четырежды семь

сторона ли ты моя ста-ро-нушка далёкая
рассиянная пёстролюдая
где ты да что ты
да что ж ты так

три мушкетёра
да четыре мушкетёра
каждый мушкетёр хитёр
хитёр мушкетёр
семеро самураев
да семеро самоваров
семеро
всемирно всемерно да всемером

далёкая далёкая
где ты да что ты
где ты да что ты
где ты
дета
где ты
дета