Собратья-ирисы, о красоте скорбя,
В толпе нагих цветов я возжелал себя
И чахну! Вслушайся, о нимфа вод лучистых,
Молчанью жертвую я груз рыданий чистых.
Надежду слышу там, где слышит речь мою
Покой, склонившийся к вечернему ручью,
Я чую буйный рост серебряной осоки,
И дерзко обнажив померкшую струю,
Восходит диск луны предательски высокий.
Как радостно в тростник я кинулся густой,
Измучен собственной печальной красотой:
И розу прошлого, и смех забыл я ради
Отвергнутой любви к волшебной этой глади.
О светлый водоем, оплакиваю я
Овал, объятьями моими окаймленный,
Глазами черпая из смертного ручья
Свой отраженный лик, венком отяжеленный.
И нет конца слезам: подводный образ пуст! —
Сквозь чащу братских рук, сквозь бирюзовый куст
Сочится нежный блеск двусмысленного мига:
У холода глубин отняв обломки дня,
На дне, где демонов я ощущаю иго,
Нагого жениха он создал для меня!
Изваян из росы и пыли сребролунной,
Внизу живет близнец безропотный и юный:
Водой повторно плоть моя сотворена!
Руками, зыбкими от золотистой тени,
Взываю к пленнику светящихся растений,
Неведомых божеств скликаю имена!
Прощай, зеркальный лик! Как терпким ароматом,
Нарцисс, заворожен я обликом твоим!
Но разве гроб пустой от глаз мы утаим?! —
Дозволь нагую гладь ласкать цветам измятым!
О губы, розою дарите поцелуй!
Пусть успокоится туманный житель струй, —
Молчат, окутаны закатным одеяньем,
Цветы, и тихо ночь из темных шепчет туч,
Но снова с миртами играет лунный луч.
Тебя под миртами, продленными сияньем,
Я славлю, тайный друг, открывшийся в лесном
Печальном зеркале, подавленная сном,
Напрасно мысль моя прогнать тебя хотела.
Покоится во мхах разнеженное тело,
И ветром полнится томлений горьких ночь.
Прощай, Нарцисс… Умри! Спустился вечер скорый,
Вздымаясь, гонят рябь сердечные укоры,
И флейтами тростник заплакал тонкокорый, —
Певучей жалости стада уходят прочь.
Но в смертном холоде, при свете звезд обманном,
Покуда саркофаг не всплыл ночным туманом,
Прими мой поцелуй сквозь роковую гладь!
Надежда, большего не смею я желать!
О если рябь меня, изгнанника, избавит
От вздохов, пусть мой вздох флейтиста позабавит, —
Надежда, сомкнутый кристалл ломай смелей!
Исчезни, божество, ночная ждет гробница,
А ты, послушная прибрежная цевница,
Луне рыдания жемчужные излей!
