И вдруг войдет,
Присядет рядом,
Посмотрит долгим, странным взглядом.
И, зябко кутаясь в платок,
Не сгорбленная, не седая,
Еще такая молодая,
Мне молча скажет: «Спи, сынок…»
К ее руке прижмусь щекою,
А сердцем — к вечному покою
Который там, среди берез…
И засыпаю я послушно,
И просыпаюсь…
А подушка —
Вся мокрая от чьих-то слез.
