Другим знавала ты меня, а ты — ты лучше, чем была,
Твоя умножилась краса, моя же молодость прошла.
Я только пламя, ты Халил, — что ж я не гасну пред тобой?
Нет, не умру я лишь затем, чтоб ты из сердца не ушла.
Не по приказу ты меня, по доброте своей утешь.
Насколько можешь, будь со мной и, сколько хочешь, будь мила.
Меня разбитым назовешь — смогу ли неразбитым быть?
Ведь облик видела ты мой, и сердце ты узнать могла.
Лишь на служение тебе стал препоясан Низами, —
Ведь он для счастья двух миров желает, чтобы ты жила.
