Последний снег перегорел,
И подсыхало на бульваре.
На улице шумел апрель —
Праздношатающийся парень.
Он обернулся ветерком,
Мол, так ему необходимо:
Он где-то закурил тайком
И разгонял барашки дыма.
Он мчался вдоль Москвы-реки
И совершенно нетактично
Срывал у девушек платки,
Особенно у симпатичных…
Я сам дурачился вдвойне —
И за себя, и за кого-то, —
Когда нечаянно в окне
Увидел маму за работой.
Она уже четыре дня
Была за швейною машинкой:
Обнову шила для меня,
Для своего восьмого сына.
И столько испытала мук,
Чтобы, минуя все заплаты,
Мне куртку выкроить из брюк
И пиджака старшого брата!..
Не отрываясь от труда
И не пытаясь скрыть досады,
Она бросала иногда
Неодобрительные взгляды.
Мол, здесь отбился он от рук,
А что ещё творит он в школе?
И вот тогда проснулось вдруг
Во мне то чувство… Совесть, что ли?..
И, обогнав поток машин,
Которые неслись лавиной,
Я, самый непослушный сын,
Явился к матери с повинной.
Стоял в дверях и в пол смотрел,
Вихраст, растрёпан и распарен…
А за окном шумел апрель —
Праздношатающийся парень.
