Да, эти дни прошли давно.
Им, отгремевшим, не вернуться.
Но их припомнить нам дано
И на былое оглянуться…
Итак, тебе — семнадцать лет.
Скажу и не солгу нимало —
В такие годы пистолет
Рука твоя уже сжимала.
И уши глохли от пальбы,
И нервы пели на пределе,
И ноги от бросков гудели,
Как телеграфные столбы.
… Ракета вспарывает мрак.
И, притаившийся во мраке,
К тебе приценивается враг,
С которым встретимся в атаке.
О, эти вздыбленные дни,
Их не смирить вовек…
И всё же
Для нас, жестокие, они
Чем отдалённей, тем дороже.
И в душах всё живёт их след,
Живёт, как самый заповедный,
Как самый горький, но победный,-
Подумать только — тридцать лет!
