Я сегодня опять вспоминал
И Мильтона, и чудо Инферно,
Но и Данте, и дух Белиал
Мне казались дурными чрезмерно.
Яростному католику — честь,
Пуританину строгому — тоже,
Но другая, хоть смутная, весть
Искушенному сердцу дороже.
Тот, кем наша Европа больна,
Шепчет злое и грустное всем он:
Над Вогезами — лжец Сатана
И над Грузией — мученик Демон.
Помнишь: Варенька Лопухина,
Строчек самых волшебных причина…
И в другого певца влюблена —
Только эта в Париже, — Дельфина.
Все чертила она: «Д. В. А.»
И смеялась, не веря кошмару:
Он с Нее написал Элоа…
Варенька превратилась в Тамару.
Ну а ты переходишь в кого?
Ни в кого: ты собой остаешься,
Встретила Сатану своего
(О, не Демона!) и не сдаешься.
Только сделали жертвы твои
(Гений сердца — великая сила!)
То, чего так хотелось Виньи:
Сатану Элоа искупила.
