На палубе сырой мелькали мы, как тени.
Напрягши взор, глядел смущённый капитан.
И Волга, и земля исчезли в отдаленье.
Над ставшим кораблём шатром стоял туман.
И день прошёл, и ночь. И день забрезжил снова.
Вдруг долетел к нам звон и замер в белой мгле, —
Воскресный благовест, привет села родного…
Там люди! Там земля! Там праздник на земле!
Окутан мглой страстей, тоски и унижений,
Я слышу иногда какой-то бодрый зов.
То голос ли земной грядущих поколений,
Или привет иных счастливейших миров?
И верю я в тот миг: есть край обетований.
И жадно внемлю гул далёких ликований.
