Покамест день не встал
С его страстями стравленными,
Из сырости и шпал
Россию восстанавливаю.
Из сырости — и свай,
Из сырости — и серости.
Покамест день не встал
И не вмешался стрелочник.
Туман еще щадит,
Еще в холсты запахнутый
Спит ломовой гранит,
Полей не видно шахматных…
Из сырости — и стай…
Еще вестями шалыми
Лжет вороная сталь —
Еще Москва за шпалами!
Так, под упорством глаз —
Владением бесплотнейшим
Какая разлилась
Россия — в три полотнища!
И — шире раскручу!
Невидимыми рельсами
По сырости пущу
Вагоны с погорельцами:
С пропавшими навек
Для Бога и людей!
(Знак: сорок человек
И восемь лошадей).
Так, посредине шпал,
Где даль шлагбаумом выросла,
Из сырости и шпал,
Из сырости — и сирости,
Покамест день не встал
С его страстями стравленными —
Во всю горизонталь
Россию восстанавливаю!
Без низости, без лжи:
Даль — да две рельсы синие…
Эй, вот она! — Держи!
По линиям, по линиям…
Анализ стихотворения «Рассвет на рельсах» Цветаевой
В годы эмиграции в поэзии Марины Цветаевой появляется образ железной дороги, пути, вечного возвращения.
Стихотворение создано в октябре 1922 года. Это первый год эмиграции поэтессы с дочерью. Сборник «Версты» оказался прощальным. В октябре она жила в одной из чешских деревень на «чердаке». Выживали, как могли. У Эфрона была стипендия, у Цветаевой – нечастые и небольшие гонорары. Как отдушина – природа и переписка с Пастернаком. По жанру – гражданская лирика. По размеру – трехстопный ямб. Лирическая героиня – сама поэтесса. Железная дорога – символ разделения, разлуки с Родиной, родными, прошлым. Каждую ночь, рассвет на чужбине героиня «восстанавливает» Россию, в том числе, в себе. Днем, когда наваливаются заботы о пропитании, склоки, суета, когда разуверяешься во всем, этого не сделаешь. Из «сырости», «серости», «стай», «сирости» (сиротства): то есть, творит из ничего.
С другой стороны, из такого «материала» можно сотворить только призрачную Россию (потому владение «бесплотнейшее»). «Покамест не вмешался стрелочник»: судьба и история страны, и новая власть. «Гранит»: возможно, намек на гранитный Петербург. «Вороненая сталь»: быть может, наганы да маузеры чекистов. «Еще Москва за шпалами!»: горькая ирония. Переиначен возглас времен Бородинской битвы: «Москва за нами!» А в той России «вагоны с пропавшими навек для Бога и людей» (теплушки, рассчитанные на 40 человек или 8 лошадок. В них везли раскулаченных, политических). «Без низости, без лжи»: вечную Россию, лучшую, родную, любимую. За которую не больно, в которой не страшно. Которую не сковать, не удержать.
Среди выразительных средств в стихе есть антитеза, перечисления, многосоюзие, отрицания, столь привычное для Цветаевой тире, эпитеты (страстями стравленными, невидимыми рельсами), восклицания, междометье (эй), повторы (по линиям, из сырости). Прозаизмы (шлагбаум, горизонталь), анафора (Россию восстанавливаю). Метафоричность, умолчания, ирония, горечь, звукопись.
