Сегодня много лет минуло нам… О Муза!
Состарились с тобой мы оба… Грустно мне,
Но я еще бодрюсь и не хочу союза
С тобою разрушать в душевной глубине.
Не обольщали нас небесные светила,
Не увлекались мы в мечтах: «Туда, туда!»
Со мной ты злилася, смеялась и грустила,
Когда царил Порок и плакала Нужда.
Как юноша-поэт, «восторгами объятый»,
Я к небу не летал (царит на небе мгла).
Родимая земля с печальной русской хатой
И с грустной песенкой к себе меня влекла.
Ты не являлась мне в венке благоуханном:
Он не к лицу тебе, союзница, поверь.
Но… — грешный человек… — в мечтании гуманном,
Я верил, что для всех есть «милосердья дверь».
Как сказочный Иван, «по щучьему веленью»,
Я с трепетом молил смиренно вот о чем:
«Пусть Солнце-батюшко младому поколенью
Даст в неба весточку живительным лучом.
Пусть юноша-поэт забудется, срывая
«С одежды облачной цветы и янтари».
Не так поется мне… Пою, не унывая:
«Ох, Солнце-батюшко! Весну нам подари!
Пусть скроется навек земное «горе-лихо»…
Тогда, в желанный час, мы с Музою вдвоем,
Забытые людьми, уснем спокойно, тихо,
И песню сладкую в могиле допоем».
