Тихо в тюрьме. Понемногу
Смолкнули говор и плач.
Ходит один по острогу
С мрачною думой палач.
Завтра он страшное дело
Ловко, законно свершит;
Сделает… мертвое тело,
Душу одну… порешит.
Петля пеньковая свита
Опытной, твердой рукой,
Рвать — не порвешь: знаменита
Англия крепкой пенькой.
Сшит и колпак погребальный…
Как хорошо полотно!
Женщиной бедной, печальной
Ткалось с любовью оно;
Детям оно бы годилось,
Белое, словно снежок,
Но в кабачке очутилось
Вскоре за батькин должок.
Там англичанин, заплечный
Мастер; буянил и пил;
Труд горемыки сердечной
Он за бесценок купил.
Дюжины три иль четыре
Он накроил колпаков
Разных — и уже, и шире —
Для удалых бедняков.
Все колпаки — на исходе,
Только в запасе один;
Завтра умрет при народе
В нем наш герой-палладин.
Кто он?.. Не в имени дело;
Имя его — ни при чем;
Будет лишь сделано «тело»
Нашим врагом-палачом.
Как эту ночь он выносит,
Как пред холодной толпой
Взор равнодушный он бросит
Или безумно-тупой,
Как в содроганьях повиснет,
Затрепетав, словно лист? —
Все разузнает и тиснет
Мигом статью журналист.
Может быть, к ней он прибавит
С едкой сатирою так:
«Ловко палач этот давит,
Ловко он рядит в колпак!
Скоро ли выйдет из моды
Страшный, проклятый убор?
Скоро ли бросят народы
Петлю, свинец и топор?»
