Я не мечтаю о былом,
Мои воспоминанья – лом,
Но я себя на том ловлю,
Что до сих пор тебя люблю.
Всё поросло таким быльём,
Что ни проехать, ни пройти.
Но за кровавое бельё
В любой гостинице плати.
Я никогда вам не был – муж
И никогда вам не был брат,
Я – покупатель мёртвых душ,
Свою живую дал в заклад
За ваш один зелёный взгляд,
За ваш бессмертно-наглый смех,
Но понял вдруг, что это зря,
Что это – пыль, что это – снег,
Что это – дым за словом «дам»,
Что это – ты, но где-то там.
И я клянусь надежде в том,
Что этот тон похож на стон.
Есть телефон, но он – палач,
Площадка лестничная – плаха,
Есть сорок восемь разных «дач»
В Москве под жёлтою рубахой.
Есть девяносто девять баб…
Они умоят, успокоят,
Есть, наконец, кривой Арбат,
Где от любой печали поят.
Есть сорок юношей лихих.
Знакомая луна в подвале,
Есть гениальные стихи,
Которые не продавали.
Но нет тебя… и нет тебя,
Как нацарапала Марина…
Меня графины теребят,
За мной ухаживают вина.
И водка – старая жена
Приходит в гости каждой ночью –
Узнать чужие имена
Необходимо ей заочно.
Я полонён великой бандой
Но только гнев держу в ногах,
Где распечатывают карты
И весело звенит наган.
Но, понемножку успокоясь,
Я попрошу своих шутих,
Чтоб бросили тебя под поезд –
Железный всё-таки «жених».
И чёрных слёз не выдавая,
На тот откос приеду сам –
Лежишь и смотришь, как живая,
Упрёк бросая небесам.
Кори звезду иль не кори,
Любовник сдох, пора бы мужу
Дать телеграмму, что в крови
Нашли заплаканную Музу!
