Мрачного утеса только что коснулся
Первый луч восхода, весело, шутя.
И утес холодный ожил, улыбнулся,
Запылал румянцем ярким, как дитя.
На челе высоком, зеленью обвитом,
Ландыш и азалья снежные цветут,
На порфире царской, вышитой фельзитом,
В золотых узорах блещет изумруд…
Все залито солнцем — лес, долины, горы.
Серебрятся реки… беспредельна даль.
Воздух наполняют радостные хоры.
Чужды великану горе и печаль.
Показалась туча из-за снежной цепи.
Почернели горы, багровел закат.
В синеву густую облачились степи.
Потрясал ущелье громовой раскат.
Застонали скалы, повалились ели.
Под ударом бури дрогнул великан.
Ландыши измяты, камни потускнели.
Хлынули потоки из глубоких ран…
Наступила полночь, тихая, немая.
В сон невозмутимый погружен утес…
Только по ланитам, змейкою сбегая,
Падают беззвучно в бездну капли слез.
