Рыбацкое счастье-какое оно…
По виду, по вкусу, по цвету?
Оно повстречалось со мною давно,
Меня превратило в поэта.
И пусть эта встреча теперь далека,
Забыть я все так же не властен
О том, как спортивная страсть рыбака
Сплелась воедино со счастьем…
Бригада косила траву у реки
От розовых зорь до закатов.
В бригаде у нас не одни пареньки.-
работали с нами девчата.
На крепкой примете держал я одну
Из этих бригадных девчушек
За звонкие песни, за глаз глубину,
За россыпь веселых веснушек,
За быстрой походки отменную стать,
За смуглую девичью шею,
За все, что не сможешь пером описать
И в сказке сказать не сумеешь.
У парня простого в характере так:
С любимой ходить не устанет,
Но если влюбленный к тому же рыбак,
Рыбалка – дороже свиданий.
Бамбук – на плечо, папиросы – в карман,
Хоть нет на поклевку ни шанса,
А все же – на речку и в зной, и в туман,
Отнюдь не с подружкой на танцы.
Таким «одержимым» родился и я:
Рыбалка! – дороже и слов нет;
Не видел, не знал, что подружка моя
По мне изнывает и сохнет…
Суббота… Удилище гладит плечо.
У речки встречаю дивчину.
— Опять на рыбалку?
— Куда же еще?
— Эх, ты! А считала — мужчиной!
Друзей и подруг на рыбалку сменял,
На дело такое пустое…
Ну, взял бы с собой хоть кого… хоть меня…
Сидели бы рядышком двое.
Ворчу:
— А не будешь скучать и мешать?
Рыбалка – не место причудам!
Она улыбнулась, потом не спеша
Промолвила тихо:
— Не буду…
Заброшена донка: на крепком крючке
Сазанья закуска — ракушка,
В рогульках бамбук укреплен на песке,
На тормозе дремлет катушка.
А мы на обрыве с любимой вдвоем
Глядим на полночные звезды,
И дышит незримо на счастье мое
Речной освежающий воздух
Над омутом шепчется с ночью камыш,
Часы пролетают, как птицы.
Рыбацкое счастье, ты – здесь, ты не спишь,
глаза не скрываешь в ресницах.
Теряя от слов заповедных ключи,
Я девичьи губы встречаю
Впервые, надолго.
А сердце стучит.
Сердечку ее отвечая.
На шее — кольцо обнимающих рук,
К плечу приникает подружка:
— Хороший…единственный…милый…
И вдруг —
На донке запела катушка!
Запела светлей и милей соловья,
Как Лемешев юный, запела.
Симфония спортам — родная, моя –
Над сонной рекой полетела…
В косынке сиреневой счастье мое
Отвергнуто в ту же минуту.
Катушка на ноте высокой поет,
Бамбук изгибается круто.
Колотится сердце, и руки дрожат,
Озноб – от колен до затылка.
Струною звенящей вперед и назад
По омуту мечется жилка.
Подмотка… Отдача… Подмотка… Рывок,
И в брызгах сверкающей влаги
Тридцатый с катушки сбегает виток
В глубины, в коряги… В коряги!
Ну, нет, не пущу ни за что, хоть умри –
чтоб влезла в коряги добыча…
Все ярче пылают полотна зари,
Все яростней гомоны птичьи.
И снова вскипает от всплеска вода
И – золотом в кружеве пены –
Мелькает мечта рыбака и беда –
Сазаньей спиной здоровенной.
Угрозу для лески от этой спины
Спортивным чутьем понимаю
и вмиг (извините, читатель!) штаны
Без лишних раздумий снимаю,
Забыв, что не только две пышных косы,
А есть и глаза у подружки…
Но как поступить, если звонкой лесы
Последний виток на катушке?
Вода поутру, как сугроб, холодна,
Кусается злее железа.
По скользким корягам неровного дна
В глубины кусачие лезу.
Готовится с телом проститься душа –
По горло холодная ванна.
Но рыбина – больно она хороша —
Не звана, не жданна, желанна!
Пусть холод терзает и пальцы в крови –
Катушкой побиты суставы,
Терплю я во имя спортивной любви,
Во имя спортивного права –
В минуты борьбы позабыть обо всех,
кто там за твоею спиною,
Не слышать, тебя осуждающий смех –
Помеху не равному бою.
Так я позабыл, что дивчина глядит
С обрыва с улыбкой обидной,
Что вид у меня – замечательный вид –
Лишь ноздри над омутом видно!
Вот-вот, и сорвется с коряги нога,
И омут вспузыривать стану…
Что делать, коль бренная жизнь дорога
Не мне – рыбаку, а сазану?
Сдаваться не хочется рыбе никак:
Спиной изгибается с плеском,
Стараясь коварной пилой плавника
подрезать упругую леску.
Но я выбираю виток за витком.
Слабеет добыча, слабеет,
Ко мне подплывает, ложится бочком,
Огнем чешуи пламенея.
Я чувствую сердца тугие толчки,
кто будто колотит в литавры,
И пальцы почти онемевшей руки
просунуты рыбе под жабры.
Добыча – побольше полметра длиной!
Рыбацкому счастью не веря,
Я медленно пячусь застывшей спиной
по тем же корягам на берег,
Сазана несу, чтоб не ахнуть беде –
Как матери носят ребенка…
У берега, стоя по пояс в воде,
Меня поджидает девчонка.
-Ага, не стерпела! Ага, не ушла!
Ну, будешь рыбачкой отменной!
И стала подружка мне больше мила,
Чем этот сазан здоровенный.
Подводит к добыче цветастый подол
Широко раскинутой чашей:
Клади, мол, скорее, пока не ушел,
Покуда сомлевший не страшен.
— Упустишь!
— Не бойся, не бойся, клади,
Крючок вынимай! Осторожно!
Теперь отвернись и назад не гляди, пока не скомандую «Можно!»
Вода колыхнулась.
Я слышу прыжок,
Затопали девичьи пятки.
Как я не старался, но все же не смог
На месте стоять без оглядки,
И я оглянулся на это свое
Земное любимое диво:
Точенные, стройные ноги ее
Мелькнули над краем обрыва…
Мы под руку шли по поселку вдвоем,
Добычи и чувств не скрывая…
Кто скажет, читая про счастье мое,
Что в жизни, мол, так не бывает?
